Узнать что либо у женщины невозможно в любом возрасте. Девичья память, плавно переходит в женские секреты, а затем в старческий склероз)))))XD)))))
Мышиный король
Автор: Анфиса
Бета: Фанка
Рейтинг: R
Pairing: Гарри/Драко
Жанр: drama/humor (кое-где…)
Краткое содержание: мы созданы из вещества того же, что наши сны. И сном окружена вся наша маленькая жизнь… Гарри и Драко в мире без магии.
Дисклеймер: все относящиеся к циклу о Гарри Поттере персонажи и идеи принадлежат Роулинг.
Предупреждение: AU со всеми последствиями… точнее, AU как последствие всего…
restricted.ruslash.net/Fanfics/mouseking.htm
-----------------------------------------
Цикл "Сны" Yulita_Ran
www.snapetales.com/index.php?cyc_id=846
----------------------------------------
Путь к тебе
Автор: Valery_white
Бета: Geraldina
Рейтинг: R
Пейринг: ГП/ДМ, ГП/ПансиП
Жанр: POV, Romance
Отказ: Все не мое, я просто мимо проходила.
Аннотация: «Легче идти вперед, чем в нужном направлении».
Комментарии: AU
Каталог: Пост-Хогвартс, Полуориджиналы
Предупреждения: слэш, OOC
Статус: Закончен
Выложен: 2007-05-18
www.snapetales.com/all.php?fic_id=2792
-------------------------------------
Название: Игры с огнем
Автор: пока низзя рассказывать)
Бета: сама себе бета (т. е. только вычитала, так что тапки с радостью приму)
Аннотация:По заявке: "Волдеморт побежден, но власть все равно захватили Пожиратели. На день рождения Малфою в качестве подарка дарят Поттера в ошейнике, блокирующем магию. Драко весь в предвкушении - Гарри в его постели, покорный и беззащитный. Но в спальне Драко подстерегает неприятный сюрприз: Поттер уже разобрался с ошейником и на Малфоя у него свои планы».
Предупреждение: Для начала я разошлась с обоснуем, потом меня понесло не совсем туда, в итоге написалось нечто, что я не знаю что) Даб-кон (немного), нецензурная речь, POV. В общем, что выросло, то выросло.
Размер: мини (>3500)
Дисклеймер: мне чужого не надо, но что мое, то мое!
diary.ru/~hpnc17/p156434936.htm#535572002
Автор: Анфиса
Бета: Фанка
Рейтинг: R
Pairing: Гарри/Драко
Жанр: drama/humor (кое-где…)
Краткое содержание: мы созданы из вещества того же, что наши сны. И сном окружена вся наша маленькая жизнь… Гарри и Драко в мире без магии.
Дисклеймер: все относящиеся к циклу о Гарри Поттере персонажи и идеи принадлежат Роулинг.
Предупреждение: AU со всеми последствиями… точнее, AU как последствие всего…
restricted.ruslash.net/Fanfics/mouseking.htm
-----------------------------------------
Цикл "Сны" Yulita_Ran

www.snapetales.com/index.php?cyc_id=846
----------------------------------------
Путь к тебе
Автор: Valery_white
Бета: Geraldina
Рейтинг: R
Пейринг: ГП/ДМ, ГП/ПансиП
Жанр: POV, Romance
Отказ: Все не мое, я просто мимо проходила.
Аннотация: «Легче идти вперед, чем в нужном направлении».
Комментарии: AU
Каталог: Пост-Хогвартс, Полуориджиналы
Предупреждения: слэш, OOC
Статус: Закончен
Выложен: 2007-05-18
www.snapetales.com/all.php?fic_id=2792
-------------------------------------
Название: Игры с огнем
Автор: пока низзя рассказывать)
Бета: сама себе бета (т. е. только вычитала, так что тапки с радостью приму)
Аннотация:По заявке: "Волдеморт побежден, но власть все равно захватили Пожиратели. На день рождения Малфою в качестве подарка дарят Поттера в ошейнике, блокирующем магию. Драко весь в предвкушении - Гарри в его постели, покорный и беззащитный. Но в спальне Драко подстерегает неприятный сюрприз: Поттер уже разобрался с ошейником и на Малфоя у него свои планы».
Предупреждение: Для начала я разошлась с обоснуем, потом меня понесло не совсем туда, в итоге написалось нечто, что я не знаю что) Даб-кон (немного), нецензурная речь, POV. В общем, что выросло, то выросло.
Размер: мини (>3500)
Дисклеймер: мне чужого не надо, но что мое, то мое!
diary.ru/~hpnc17/p156434936.htm#535572002
Доброе утро, котенок,
Было так тяжело расставаться с тобой этим утром. Я чуть не заболела на работу, чтобы посмотреть, как ты спишь. Ты выглядишь как ангел, когда спишь. Такой красивый, мирный и невинный. Я хотел разбудить тебя самыми мягкими прикосновениями и самыми нежными поцелуями.
Мой маленький ягненок, я не могу поверить, что причинил тебе боль прошлой ночью. Иногда мне кажется, что мной овладел демон, потому что какое может быть другое объяснение? Ты свет моей жизни, и я должен дорожить тобой каждую секунду каждого дня. Просто я хочу вас всех для себя. Вот как сильно я тебя люблю. Когда я слышу, что ты разговариваешь с другими мужчинами, у меня что-то просто щелкает в голове. Это не твоя вина, детка. Это мое. Просто я так боюсь потерять тебя, потому что зачем кому-то такому умному, красивому и сексуальному, как ты, быть с таким обычным человеком, как я?
Клянусь Богом и всеми Его святыми, что никогда больше не подниму на тебя руку. Я собираюсь получить помощь. Когда я вижу синяки, которые оставляю на твоем небесном теле, мне хочется покончить с собой. Я недостоин твоей драгоценной любви.
Пожалуйста, позвольте мне сделать это для вас. Это Белтейн, день новых начинаний, и это будет наше новое начало. Я собираюсь напоить тебя вином и пообедать, а потом буду заниматься с тобой любовью всю ночь напролет. Ты не заслуживаешь меньшего, мой сладкий цветок. Если бы я мог, я бы отдал тебе мир и все, что в нем есть. Я люблю тебя так сильно, что у меня болит сердце. Обещай, что никогда не покинешь меня.
Ваш преданный жених".
Драко протянул руку, чтобы погладить лепесток в массивном букете ароматных лилий Касабланки на скамеечке. Это самые дорогие цветы в мире, но они уродливы по сравнению с твоей красотой . Драко прочитал открытку и улыбнулся. Маркус был таким болваном.
В столовой на столе стоял горячий кофе и теплые яблочные пирожные, а на тарелке лежала лавандовая орхидея. С каждым разом жесты Маркуса становились все более и более экстравагантными .
Маркус делал это только тогда, когда ревновал, что случалось нечасто. Но становилось все хуже, и Драко не знал почему. Ведь они собирались пожениться в августе. С какой стати Маркус стал более ревнивым и собственническим, когда Драко носил огромный обручальный бриллиант, который подарил ему Маркус? Какой мужчина с половиной мозга мог подумать, что он холост? Это не имело смысла. Единственным ответом было то, что Драко делал что-то подсознательно. Ему следует быть более осторожным. Однажды Маркус зайдет слишком далеко и убьет себя в раскаянии. Драко бы не смог этого вынести. Маркус был всем его миром.
Он погрузился в размышления, поэтому, когда прозвенел каминный звонок, он подпрыгнул, и его сердце внезапно застряло у него в горле. Но тут из камина вышла его мать, и он выдохнул, затаив дыхание. Она обхватила его лицо и поцеловала в знак приветствия, и Драко не мог не вздрогнуть от боли. Он беспомощно наблюдал, как ее глаза наполнились слезами.
— Почему, Драко? Почему ты продолжаешь позволять ему делать это с тобой? Однажды он убьет тебя. Дорогой, ты же знаешь, что мы с твоим отцом перевернули бы небо и землю, чтобы защитить тебя, если ты оставишь его. Он больше никогда не сможет причинить тебе боль. . ».
Драко оторвался от ее ласки и посмотрел на нее.
Мать устало вздохнула.
— Я не сомневаюсь, что он любит тебя. Это не проблема. Проблема, я думаю, в том, что он слишком сильно тебя любит. Просто подумайте на секунду о том, что случилось с его матерью, Драко. Ребенок не может смотреть, как его отец каждую ночь избивает жену до полусмерти, и это никак не влияет на него».
Драко почувствовал знакомый холодок в крови, когда его мать упомянула о насильственной смерти Матильды Флинт от рук ее мужа.
— Маркус не его отец, — сердито сказал он. — Во всяком случае, он научился на опыте своих родителей. Его отец никогда не обращался за помощью, а Маркус обратился».
— А через скольких терапевтов он прошел? В прошлый раз, когда я упоминал об этом, вы сказали, что их было пять. Это не признак человека, который искренне пытается измениться».
— Они все были ужасны, — отрезал Драко. «Никто из них не понял, что я был корнем проблемы. . ».
Мать отвернулась от него, выхватила палочку и направила ее на букет. Он с ужасом наблюдал, как цветы, которые дал ему Маркус, начали увядать и гнить.
"Мать! Прекрати это! Стоп ! Что ты делаешь? Он убьет меня, когда увидит это!
Его мать рухнула на стул и невидящим взглядом уставилась в стену. Ее лицо было пепельным от отчаяния. Он не видел ее такой побежденной с тех пор, как Темный Лорд переехал в Поместье. Он не выдержал и отвернулся. Он наложил на лилии все заклинания, которые только мог придумать, но они остались такими же мертвыми, как глаза его матери.
— Не заставляй меня выбирать, — хрипло сказал он.
Его мать не ответила.
— Мать, — взмолился он. "Пожалуйста."
Она медленно встала.
— Я встречаюсь с Андромедой за обедом, — сказала она. Ее голос был слабым, но решительным. — Я уже опаздываю.
Драко взглянул на часы. Было половина десятого. Он смотрел, как она идет к камину, как осужденный к виселице. Она не обернулась, пока не зачерпнула пригоршню летучего порошка.
Глаза Драко расширились от шока. Он никогда в жизни не слышал, чтобы она так говорила. Он открыл рот, чтобы позвать ее обратно, но она уже ушла.
Прошло всего несколько минут после закрытия Гринготтса, когда Маркус вышел из камина и притянул Драко к себе для страстного поцелуя, от которого кровь прилила к паху Драко.
— Детка, — сказал он хриплым от нужды голосом. «Я никогда не думал, что этот день закончится. Я мучился и болел за тебя часами !»
Он отступил назад, его руки все еще крепко сжимали бицепсы Драко.
— На тебе халат, который я тебе купил.
Драко улыбнулся. — Конечно, — сказал он, а затем соблазнительно понизил голос. «У нас есть время заняться любовью, прежде чем нам нужно будет быть в ресторане?»
Маркус застонал и наклонился, чтобы сжать член Драко.
— Ты мне неприятна, — прорычал он.
Драко начал расстегивать пуговицы на своей мантии. Его член еще больше напрягся под пожирающим взглядом Маркуса.
Маркус расстегнул ремень и расстегнул брюки. Его член был жестким и уже влажным.
— Соси, котенок, — сказал он голосом, не терпящим возражений. «Соси мой большой член. Я хочу увидеть, как ты заткнешься».
Драко опустился на колени, а Маркус схватил его член, размазывая предэякулят по губам Драко.
"Попробуй это. Засуньте свой язык в мою щель. Поклоняйся моему члену».
Он застонал, когда Драко подчинился его команде.
«А теперь отсоси. Я собираюсь трахнуть твою изнеженную шумовую дыру. Я собираюсь спуститься тебе в глотку».
Холодный ужас пробрался до мозга костей Драко.
Маркус посмотрел на свой смягчающийся член, как будто он принадлежал кому-то другому.
— Ты знаешь, мне не нравится, когда ты так поступаешь, лепесток, — сказал он низким и угрожающим голосом. — Я думал, что уже миллион раз говорил тебе не заставлять меня стрелять слишком рано.
Драко сглотнул и посмотрел в пол, молясь, чтобы смиренная поза спасла его от удара.
— Что скажешь, ангел? — яростно спросил Маркус.
— Простите, сэр. Драко ответил.
«Посмотри на меня».
Драко стиснул зубы и приготовился к удару, но вместо того, чтобы ударить его, Маркус подошел ближе и шлепнул его по щекам своим поникшим членом, вымазав лицо Драко собственной слюной.
Драко почувствовал, как отключился и уплыл от своего тела, пока не посмотрел на себя.
— Хорошо, — сказал Маркус. — Я принимаю твои извинения, мой милый овечка.
Драко вздохнул с облегчением, когда Маркус засунул член обратно в штаны и застегнул молнию. Он помог Драко встать и поцеловал тыльную сторону руки с обручальным кольцом.
— Я знаю, что ты больше так не сделаешь, — сказал он. — А где же тот чудесный букет, который я тебе купил?
Он и Сьюзен пробирались сквозь шумную толпу с палочками наготове, крича: «Авроры! Убирайся с дороги!" и откровенно игнорируется. Лица, на которые он смотрел, были вялыми от зелий или выпивки, их щеки были румяными, а глаза покрыты красными венами. "Гарри Поттер! Майский король!» — рявкнули они, пытаясь схватить Гарри за рукава, не заботясь о том, что он и Сьюзен явно реагируют на чрезвычайную ситуацию. Он уже собирался начать бросать проклятия, когда они, наконец, подошли к огромным стеклянным дверям лондонского поместья Малфоев — роскошных многоквартирных домов для разборчивых горожан. Они закатили глаза друг на друга. Люциус Малфой был таким снобом-мудаком.
Они хихикали и стряхивали с волос конфетти, когда выходили из дверей, но как только они вошли в шикарный холл, они услышали удары, удары и крики, которые, по словам ночного сторожа, доносились с третьего этажа. Мрачные жители шли с опущенными головами и руками в карманах пальто. Очевидно, это был не первый раз, когда они слышали такие вещи. Гарри даже не стал их останавливать. Он уже знал, что они скажут, когда он расспросит их. Это не мое дело. Я не хочу вмешиваться . Он уже слышал это раньше.
«Черт возьми, он правильно сделал, что остался с этим психопатом», — прошептал проходивший мимо мужчина симпатичной ведьме на его руке. — Ему, должно быть, нравится, когда из него вышибают все дерьмо.
Сьюзан уставилась на мужчину в спину.
«Сказал бы он это, если бы пара не была геем?» она сказала. «Придурок. Каков план?
«Откуда мы знаем, что они геи?» — спросил Гарри.
«Один из огненных сигналов. Корова чувствовала необходимость рассказать нам, хотя ее об этом не спрашивали. Как будто гетеросексуальные пары не избивают друг друга до чертиков. Каков план, Гарри? Ничего хорошего там не происходит.
— Мы пойдем по черной лестнице, — ответил он. На них не было аврорских мантий, но палочки были наготове, и люди узнали бы его. Ничего хорошего не будет в том, чтобы сеять панику или, что еще хуже, собирать толпу глазеющих.
«Интервью с одним из тех, кто вызвал пожар. Он сказал, что встретит нас там. Хотя не похоже, что мы должны тратить время на разговоры об этом. . ».
Гарри кивнул. Ему хотелось быть где-нибудь еще в данный момент. Он ненавидел домашних больше, чем любое другое чрезвычайное положение. Они были грязными и уродливыми, и жертвы всегда возвращались к своим обидчикам. Это было похоже на то, как если бы кто-то снова сшил разорванную конечность, а затем наблюдал, как ее снова отрывают. К тому же прислуга была чертовски опасна — как для жертвы, так и для ответивших авроров.
— Держите людей здесь, пока все не уладится. Скажи им, что лифт не работает, — сказал он сторожу, а затем они со Сьюзен побежали вверх по лестнице. Когда они подошли к рассматриваемой квартире, Гарри постучал в дверь.
«Авроры!» он закричал. «Открывай, или мы входим!»
Он выждал, по его мнению, разумное количество времени, и как раз собирался разыграть Expulso.когда он услышал охваченный паникой голос, отчаянно кричащий, чтобы они ушли.
«Не входи сюда! Оставлять! Ради бога, я умоляю тебя. . . ! Пожалуйста! Он говорит, что убьет меня! Он говорит, что убьет меня, если ты войдешь! Пожалуйста, во имя Мерлина, уходите!
Гарри замер. Он знал этот голос. Он узнает это где угодно.
"Что нам делать?" — прошипела Сьюзан.
— Есть другой вход?
Она покачала головой.
Блядь.
Гарри как раз собирался спросить, знает ли она, кому принадлежит квартира, когда услышал громкий треск и крики мольбы о пощаде.
«Разве не интересно, что домашние редко прибегают к магии?» — сказала Сьюзен, указывая палочкой на дверь.
— Слишком безлично, — ответил Гарри. «Парень хочет использовать свои руки. . ».
— Это своего рода собственность, — вмешался Ставерс, задыхаясь от бега по лестнице. Он был настоящим знатоком домашнего хозяйства. Гарри и Сьюзан были с ним только потому, что это был чертов Белтейн, а партнерша Ставерса была на восьмом месяце беременности.
Внезапно они услышали сдавленное бульканье по другую сторону двери и звук, похожий на скрежет рук по полу. Гарри не мог выдержать ни секунды.
— Я вхожу, — прошипел он.
Ставерс попытался схватить его за руку. «Не будь чертовым идиотом! Мы не знаем, во что ввязываемся!» — закричал он, но было слишком поздно. Гарри уже снес дверь с петель взмахом палочки и криком Редукто . Если кто-то и собирался выбить дерьмо из Драко Малфоя, то это был он.
Зрелище, открывшееся им, было ужасающим. Пол в роскошной квартире был покрыт осколками мебели, а стены были забрызганы кровью. Разбился аквариум, и на мокром ковре валялись трупы экзотических рыб. Рядом с камином Маркус Флинт стоял на коленях на полу и душил неподвижного Малфоя, который, должно быть, пытался сбежать. Камни очага посыпались летучим порошком.
Флинт отпустил Малфоя, когда поднял взгляд и увидел стоящего над ним Гарри с направленной ему в лицо палочкой.
Фу.
— Заткнись, — бесстрастно сказал Гарри и еще одним бесконечно малым взмахом палочки разыграл « Лишение свободы ». Было приятно видеть, как глаза Флинта расширились до блюдец страха, а затем снова сузились до насмешливого прищура.
— Господи, — сказала Сьюзан. «Ублюдок был в нескольких секундах от убийства».
Гарри обернулся и увидел, что его напарница стоит на коленях и использует минимальное количество заклинаний, чтобы заставить Малфоя дышать. Он крикнулЭкспекто Патронум и смотрел, как его олень прыгает в разбитое окно и исчезает в ночи. Команда из Сент-Мунго будет там через несколько минут.
— Он попросил об этом.
Гарри обернулся.
— Вы, ублюдки, всегда так говорите, — сказал он. — Постарайся быть оригинальнее, Флинт.
Флинт усмехнулся той улыбкой, которую Гарри было трудно не стереть с лиц арестованных сильным ударом в челюсть. Но его предупредили, что если он сделает это снова, его уволят, Гарри Поттер или нет.
— Не пытайся сказать мне, что ты не ревнуешь, — сказал Флинт с раздражающим слизеринским акцентом. — Ты всегда хотел выбить Драко из ада, не так ли, Поттер? Не пытайся притворяться, что это не так».
Гарри отвернулся. Флинт был трусом и не стоил того румянца стыда, который окрасил щеки Гарри при его словах. Да, он хотел избить Малфоя к черту, но это было много лет назад. И уж тем более в его фантазиях не было безоружного Малфоя, слезы и сопля которого слизывали его разбитое лицо.
Кровавый ад.
— Ты животное, — сказал Гарри, поворачиваясь, чтобы плюнуть Флинту в лицо. — Ты почти в два раза больше его. Гордишься собой, чертов трус?
Стейверс развязал Флинта, а затем не слишком осторожно надел на него наручники.
«Он заплатит за меня залог, как только придет в себя, а затем обслюнявит мой член, как только мы вернемся домой», злорадствовал Флинт. — Ты только смотри.
И он, вероятно, будет. Гарри уже видел это сотни раз. Сам Малфой, вероятно, уже делал это в прошлом. Почему еще Флинт был бы таким самодовольным?
Гарри сузил глаза.
— Не в этот раз, Флинт, — холодно сказал он. "Не в этот раз. Ты проведешь ночь в камере предварительного заключения — и намного дольше, если я добьюсь своего. Что, как вы понимаете, я обычно и делаю.
Он по-волчьи улыбнулся, наблюдая, как уверенность Флинта пошатнулась и уступила место страху, а затем и панике.
Малфой все еще был без сознания, когда Гарри отвел его к себе домой. Скорая помощь прибыла на место преступления и стабилизировала состояние Малфоя. Они хотели перевести его в больницу Святого Мунго, но Гарри, к их большому ужасу, отклонил их просьбу. Это был не первый раз, когда они реагировали на одного из его Патронусов. Они знали, что ожидают необычных требований и легкомысленных замечаний. Гарри знал, что иногда он полагался на свою репутацию, чтобы получить то, чего ему не следовало бы иметь, и сделать то, чего он не должен был бы делать, но он думал, что это был справедливый обмен, учитывая все то дерьмо славы, которое ему пришлось вытерпеть.
Тем не менее, Гарри знал, что ему, вероятно, не следовало мешать Целителям отвезти Малфоя в больницу Святого Мунго. Его состояние по-прежнему оставалось нестабильным, а у Гарри не было настоящей медицинской подготовки, о которой можно было бы говорить. Но он скорее будет проклят, чем увидит, как предсказание Флинта окажется верным. Он хотел, чтобы Малфой был где-то там, где он мог бы присматривать за ним. Он имел дело со слишком многими жертвами домашнего насилия, чтобы поверить, что Малфой не перебежит на сторону Флинта, как только сможет. Он стал самым страстным защитником Флинта и потребовал от прокурора снять с него обвинения. Он утверждал бы, что это была его вина, что Флинт вышел из себя и чуть не убил его. У Малфоя были деньги. Он внесет залог за Флинта, каким бы высоким он ни был, а затем наймет лучшего адвоката в стране. Флинт ходил на свободе, собственнически обнимая Малфоя за плечи, и улыбался репортерам. Они, вероятно, даже поцеловались бы для фотографии. Одна только мысль об этом заставила Гарри поперхнуться.
Прижав Малфоя к груди, Гарри аппарировал на крышу своего дома и открыл люк. Малфой был не очень тяжелым, но было неудобно нести его вниз по узкой лестнице в его квартиру. Гарри это удалось — только потом он понял, что мог использовать Мобиликорпус .
Целители очистили Малфоя от крови и одели в больничный халат, так что все, что Гарри нужно было сделать, это уложить его на кровать в своей комнате для гостей. Закончив, он пошел на кухню и взял стакан и кувшин с водой. Он наложил на кувшин охлаждающее заклинание и положил его на тумбочку рядом с лампой вместе с запиской, которая гласила:Вы находитесь в доме друга. Не нужно тревожиться. Вы были ранены, и вам нужно оправиться от травм. Если вам что-нибудь понадобится, звоните в этот колокольчик, но имейте в виду, что я разыгрываю обратное Протего Тоталум , а это значит, что вы не можете уйти, не предупредив меня. Гарри положил рядом с письмом медный колокольчик, взбил Малфою подушку, проверил его пульс и дыхание и пошел в гостиную за столь необходимым стаканом виски. У него было искушение добавить в записку что-нибудь о том, что Флинт — придурок, который должен гнить в Азкабане, но решил этого не делать. Это может привести к непреднамеренному воспламенению инстинкта защиты жертвы домашнего насилия. Гарри определенно не хотел иметь с этим дело. Это было достаточно плохо для незнакомца, но если бы он услышал от кого-то, кого он знал, его бы стошнило.
Гарри ничего не слышал от Малфоя примерно до пяти часов утра, когда звон колокольчика пронесся сквозь туман измученного сна. Гарри встал с кровати, натянул халат и сунул палочку за пояс пижамы. Кто знал, как отреагирует Малфой, увидев «друга», в чьем доме он находился?
Гарри на цыпочках прошел по коридору и постучал в дверь запасной комнаты. Малфой прохрипел что-то вроде «заходи». Гарри глубоко вздохнул и повернул дверную ручку, приготовившись услышать визг, или проклятие, или и то, и другое.
Но все, что Малфой сделал, это вздохнул с поражением.
— Ты, — сказал он.
— Я, — ответил Гарри.
"Блядь."
Малфой сидел, а это означало, что Целители успешно залечили его внутренние повреждения. Он приложил ладонь ко лбу и на секунду закрыл глаза.
— Ты был одним из авроров, — устало сказал он.
— Ага, — ответил Гарри.
Малфой кивнул, и между ними повисла долгая неловкая тишина.
— Ты, я не знаю, голоден или что-то в этом роде?
Малфой покачал головой.
Малфой закатил глаза. — Потому что я хотел выяснить, где, черт возьми, я был, идиот. Хотя я, наверное, должен был догадаться, учитывая твой комплекс спасителя и твой ужасный вкус в отношении штор.
Гарри закрыл глаза и глубоко вздохнул, решив подавить раздражение. Малфой работал на Министерство, так что они не видели друг друга с того дня, как Гарри отправился в поместье Малфоев, чтобы вернуть палочку Малфоя. Они часто ездили в одном и том же лифте, сидели за соседними столиками в министерской столовой и ждали в соседних очередях массовых каминов. Они уже давно миновали то место, где ворчали, неохотно здороваясь. Теперь они кивали и говорили «добрый день» и иногда даже болтали о квиддиче, но они определенно не были достаточно близки, чтобы Малфой мог счесть разумным проснуться и обнаружить себя в квартире Гарри.
«Маркус. . . ?»
Гарри засунул руки в карманы мантии. Вот оно пришло. Он, конечно, ждал этого, но не так скоро.
— Хм, — уклончиво ответил он. "Что насчет него?"
"Где он?"
Гарри сделал еще один глубокий вдох. Он хотел сказать, где ему, черт возьми, следует быть , но это только заставит Малфоя защищать свою возлюбленную.
— Он остывает в безопасном месте.
Малфой резко вдохнул. — Вы имеете в виду, что он в тюрьме?
Гарри едва сдерживал презрительную подергивание губ. Интеллектуально он знал, почему избитые жертвы не хотели ничего, кроме примирения со своими жестокими партнерами, но это не означало, что он любезно справлялся с этим, когда сталкивался с реальными жертвами из реальной жизни. Ему хотелось встряхнуть Малфоя за плечи и спросить, что, черт возьми, с ним не так, что он хочет остаться с человеком, который терроризирует и мучает его, но это только усугубит ситуацию. Малфой говорил, что любит Флинта, что Флинт обычно не был «таким», что у Флинта «проблема с характером», даже что он, Малфой, спровоцировал это и заслужил это. . .
— Благодари Мерлина.
Гарри почувствовал, как у него отвисла челюсть.
"Что?"
Малфой лег на спину и повернул голову так, чтобы смотреть в потолок.
— Я сказал «Спасибо, Мерлин», — ответил он бесстрастным голосом.
— Вы хотите сказать, что не возражаете, что он в тюрьме?
Малфой закрыл глаза с глубоким вздохом.
«Нет, — сказал он, а затем, спустя долгое мгновение, добавил: — Он собирался меня убить. Если не сегодня вечером, то когда-нибудь в ближайшее время».
— Ну, он не может найти тебя здесь, — сказал Гарри. "Ты в безопасности."
— Мой герой, — насмешливо сказал Малфой.
Такое замечание напомнило Гарри, почему Малфой не был его любимым человеком.
— Тебе что-нибудь нужно? он спросил. — Потому что, если нет, я вернусь в постель.
— Ничего, кроме новой челюсти, — отрезал Малфой.
Не моя проблема , хотел сказать Гарри, но, конечно же, не стал. Несмотря на то, что Малфой был Малфоем, Гарри радовался тому, что Флинт оказался в тюрьме. Это был несомненно хороший знак.
На следующее утро Малфой заковылял на кухню с решительным выражением лица в синяках, и Гарри снова собрался с духом, услышав, что Малфой чувствует себя лучше, и хочет, чтобы Гарри отвез его в штаб-квартиру DMLE, чтобы он мог выручить Флинта, а затем пустить слюни. всем своим членом, Гарри услышал голос Флинта в своей голове. Он съёжился и отложил вилку. Его жаркое не казалось таким заманчивым, как раньше.
Но затем Малфой снова удивил его.
«Есть несколько вещей, которые я хочу от моего . . . из того места, где я жил, — дрожащим голосом сказал он, не глядя Гарри в лицо. — Не могли бы вы пойти со мной, чтобы забрать их?
Гарри начал было спрашивать, почему, учитывая, что Флинт все еще в тюрьме, но остановил себя. Малфою явно нужна компания, если он хочет попросить Гарри пойти с ним.
— А Паркинсон? — спросил Гарри. Последнее, что он знал, она и Малфой все еще были так же близки, как в Хогвартсе.
Малфой отодвинул стул от стола и, поморщившись, опустился на него.
— Я не могу смотреть ей в лицо, — монотонно сказал он. Он посмотрел на свои руки, лежавшие на коленях.
"Почему бы нет?"
— Потому что она уже проходила через это сотни раз. — сказал Драко с тяжелым вздохом. — Пару месяцев назад она сказала мне, что не хочет ничего от меня слышать, пока я не уйду от Маркуса.
Ах. Значит, это уже было раньше. И Малфой вернулся. Это действительно должно было случиться сотни раз, если бы Паркинсон решила, что ей нужно положить конец их давней дружбе ради своего рассудка.
У Гарри не было желания занять ее место.
— Слушай, — сказал он, и Малфой вздрогнул от его резкого тона. — Я пойду с тобой, но ты вернешься сюда и останешься со мной, пока твои раны полностью не заживут. В этом дело. После этого вы предоставлены сами себе. У меня нет ни времени, ни терпения пытаться удержать тебя от возвращения к нему. Я не собираюсь быть твоим плечом, чтобы поплакаться, когда он снова выбьет из тебя все дерьмо.
Малфой поднял голову и обиженно посмотрел на Гарри.
— Да пошел ты, — сказал он. — Почему я удивлен, что ты не понимаешь?
«Если бы вы были, то вы не должны были быть. Я защищу тебя от нападения или убийства, но я не чертов терапевт. Хочешь завтрак?
«Я сказал , что не вернусь! Я же говорил тебе это прошлой ночью!
— Хм-хм, — сказал Гарри. — Еще раз, хочешь завтракать?
"Нет!" — крикнул Малфой, но потом, казалось, одумался над своим тоном и кротко ответил «да».
Ад.
— Я не собираюсь бить тебя по лицу, если ты не хочешь есть мою стряпню, — сказал Гарри. — Посмотри, что он с тобой сделал, Малфой.
Гарри ожидал, что Малфой накричит на него или даже вскочит и пойдет к камину, но он не ожидал, что Малфой закроет лицо руками и начнет тихонько плакать. Он совершенно не знал, что ответить, поэтому просто встал и пошел за тарелкой для Малфоя. Он набил ее яйцами, фасолью и сосисками, а на меньшую тарелку положил стопку намазанных маслом тостов.
«Мармелад или джем?» он спросил.
Гарри поставил тарелки и столовое серебро на стол и вернулся на свое место. Малфой по-прежнему не поднимал головы, так что Гарри снова принялся за еду.
Малфой перестал плакать, пока Гарри собирал еду. Через мгновение он поднял глаза и уставился затуманенными глазами в свою тарелку.
«Я уже целую вечность не завтракал так, — сказал он. — Ты отвратительный крестьянин, Поттер.
Рот Гарри был полон, поэтому он только пожал плечами в ответ.
Малфой взял вилку и откусил крошечный кусочек. Гарри как раз собирался сказать что-то резкое, когда Малфой вдруг начал глотать еду, словно умирал с голоду.
Они молча поели, а потом Гарри приготовил им кофе.
— Итак, — осторожно сказал он. "Когда ты хочешь пойти?"
— Как можно скорее, — пробормотал Малфой в свою кружку. «Даже если я не заплачу за вывоз Маркуса, это сделает кто-то другой — его друзья или родители. Я не хочу, чтобы он был там, когда мы приедем.
Гарри от всего сердца согласился. Он был полон решимости больше не видеть Флинта, пока он не даст показания на суде. Еще одно слово ублюдка, и Гарри сделает то, за что его обязательно уволят. Он может и не особенно любил Малфоя, но еще больше ему не нравилось видеть, как кому-то так больно, как Малфою. К тому же он знал, что у Флинта не будет шансов. Даже если он будет вооружен, а Гарри нет, Гарри уничтожит его, и тогда в Азкабане окажется он, а не Флинт. Это если присяжные когда-нибудь осудят его. Гарри не собирался проверять свою теорию, но был почти уверен, что сможет AK Мать Тереза и уйти свободным человеком.
— Почему ты не сопротивлялся? — выпалил он.
Малфой обхватил кружку с кофе, сгорбившись над ней, как мокрая ворона. Прошло так много времени, что Гарри был уверен, что не собирается отвечать на вопрос.
«Вначале так и было», — наконец сказал он. — Но от этого все только ухудшилось.
— Тогда почему ты не ушел?
Гарри знал, что это глупый вопрос — и даже оскорбительный. Большинство жертв домашнего насилия возвращались снова и снова, пока либо не были убиты, либо, наконец, не достигли своего дна. Может быть, Малфой ударил его.
— Я не хочу об этом говорить, — коротко сказал Малфой. Он отодвинул кружку и выпрямился. — Мы можем просто пойти?
Гарри кивнул и левитировал их тарелки в раковину. Он помоет посуду, когда они вернутся.
— Дай мне одеться, — сказал он, — и тогда мы пойдем.
Он направлялся в свою спальню, когда услышал, как Малфой назвал его имя. Он остановился и обернулся. Малфой невидящим взглядом смотрел в окно.
— Спасибо, — сказал он,
Гарри не знал, что ответить, поэтому просто кивнул и вышел из комнаты.
— Очень впечатляет, — протянул Малфой, но затем увидел внутреннюю часть квартиры и закрыл лицо руками.
— Я бы помог навести порядок, — извиняющимся тоном сказал Гарри, — но это место преступления. Он должен оставаться таким, какой он есть».
Малфой кивнул и открыл лицо. Его глаза были мертвы, когда он осматривал обломки.
— Вау, — выдохнул он. «На этот раз мы действительно сделали это».
"Мы?" — резко сказал Гарри. — Ты хочешь сказать, что сделал что-то из этого? Он взмахнул рукой, чтобы охватить всю квартиру и ее разбитое содержимое.
— В каком-то смысле, — тихо сказал Малфой. «Я спровоцировал. . ».
— О, пожалуйста, просто заткнись, хорошо? Гарри рявкнул на него. «Если ты не заставишь его бояться за свою жизнь, то бить тебя было неправильно, каким бы придурком ты ни был».
Малфой выглядел так, будто хотел возразить, но Гарри поднял руку.
— Собирай вещи и пошли отсюда, — сказал он. «Только не удаляйте ничего сломанного или запачканного кровью. Если я пойму, что вы пытаетесь что-то скрыть, я арестую вас за вмешательство в место преступления.
Малфой хмуро посмотрел на него.
— Ты настоящий мудак, Поттер. Я надеюсь, что это не вы в DMLE контактируете с жертвой».
— Нет, — категорически сказал Гарри. «Я арестовываю. Я не умею держать людей за руки».
— Вы не говорите.
— Просто собери свои вещи, ладно?
Малфой вздохнул, как будто был разочарован ущербным характером Гарри — что, вероятно, так и было. Гарри было все равно
Они осторожно двинулись сквозь обломки, пока Малфой поднимал и уменьшал несколько неповрежденных декоративных предметов. Он был стойким и с каменным лицом, пока они не добрались до мертвой рыбы, валявшейся на ковре, как экзотические опавшие листья. Малфой встал на колени, чтобы нежно коснуться каждого из них, когда слезы навернулись на его глаза и потекли по щекам. Это было так больно и жалко, что Гарри пришлось отвести взгляд.
— Они были у меня всегда, — сказал Малфой надтреснутым голосом. «Я начал собирать их сразу после войны. Я знаю, вы будете смеяться, но долгое время они были единственными живыми существами, которые меня понимали. Никто другой — даже мои родители и мои любовники — особенно мои любовники».
Но Гарри не смеялся. Он нашел бездомную старуху среди руин Косого переулка и отвез ее на площадь Гриммо. Как и рыба Малфоя, круп был единственным существом, чью компанию он мог терпеть. Когда крапивница умерла, Гарри, наконец, вышел из укрытия, продал площадь Гриммо, купил квартиру и присоединился к аврорам. У него никогда не хватило бы сил сделать что-либо из этого, если бы он не провел год в тихой компании крупа, брал ее с собой на долгие прогулки по лондонским паркам и мирно сидел с ней у камина, когда начал представлять себе как он проживет остаток своей жизни теперь, когда тень Волдеморта перестала преследовать его сны.
Не останавливаясь, чтобы подумать о том, что он делает, Гарри подошел к Малфою и опустился рядом с ним на колени так близко, что их плечи почти соприкасались. Детективам рыба не понадобится. Одну за другой он тщательно трансфигурировал их в маленькие стеклянные скульптуры, в точности воспроизводя, до мельчайших деталей, каждую рыбу, которую они заменили. Это заняло много времени, но Малфой не пошевелился и не сказал ни слова. Он просто смотрел на руку Гарри с палочкой, как будто ее движения успокаивали его. Каждый раз, когда одна из рыб сжималась и превращалась в стекло, Драко так тихо задыхался, что Гарри почти не слышал его. Но он это сделал, и это вызвало сложные, но не обязательно неприятные эмоции, от которых, по мнению Гарри, он не должен был немедленно прятаться — может быть, ему нужно будет позже, но не сейчас.
После этого они продолжили ходить по квартире в поисках уцелевших вещей Малфоя.
— Что-нибудь в спальне? — спросил Гарри.
Малфой яростно покачал головой.
— Даже твоей одежды?
«Я куплю новые. Я закончил.
Гарри кивнул. Он был очень рад, что ему не пришлось видеть кровать, на которой Малфой и Флинт трахались два года. Его тошнило от одной только мысли. Он вообще ненавидел заходить в чужие спальни, но идея пойти в спальню Малфоя ему нравилась еще меньше. Фу. Он с благодарностью прошел по коридору и вернулся в просторную гостиную.
«Это не будет продолжаться так долго», — сказал он. — Через пару дней мы приведем это место в порядок, чтобы вы могли вернуться — разумеется, с круглосуточной защитой авроров.
— Не могу, — сказал Малфой.
Гарри посмотрел на него.
"Почему бы нет?"
"Это не мое."
Гарри нахмурился. Это точно не мог быть Флинт. Возможно, у Флинта были люди, которые могли бы вытащить его из тюрьмы под залог, но он просто не мог быть достаточно богатым, чтобы владеть таким роскошным домом.
— Я дал ему титул, — сказал Малфой, возвращаясь к монотонности, которой он пользовался за завтраком.
"Ты что? Почему?"
Малфой пожал плечами. «Я думал, что мы собираемся пожениться, поэтому, когда он попросил меня об этом, это не казалось чем-то особенным».
О, обвисшие сиськи Мерлина. Кто на зеленой земле божьей захочет выйти замуж за Маркуса Флинта — особенно за кого-то вроде Малфоя?
— Глупо, я знаю, — сказал Малфой. «Вам не нужно говорить это. Я уже знаю."
Хороший.
— Пошли отсюда, — прорычал Гарри, призывая фанеру, закрывавшую дверь. Вместо того, чтобы использовать легкие прилипающие чары, как это использовали детективы, он наложил постоянное заклинание. Когда Флинт вернется домой, ему придется выпилить дыру, чтобы попасть внутрь.
Гарри также оценил отсутствие интереса Малфоя к его довольно строгим ежедневным ритуалам. Он не обратил внимания на тот факт, что Гарри уходил из своей спальни ровно в пять восьмого каждое утро или что Гарри уходил в свою спальню ровно в пять одиннадцать каждый вечер без исключения. Он также никогда не дразнил Гарри за то, что он запирал дверь его спальни защитными заклинаниями, которые могли бы соперничать с заклинаниями в хранилищах Гринготтса. В целом, Малфой казался благосклонно равнодушным к привычкам Гарри — факт, за который Гарри был очень благодарен. Это напомнило ему о ежедневном ритме, в который они с Гермионой — а со временем и Роном — попали во время охоты за хоркруксами. Каждый оставил других в покое и не задавал личных вопросов. Иногда они подолгу не разговаривали, но это было нормально. То же самое было между ним и Малфоем.
По большей части Малфой спал, ел, читал, смотрел телек и часами принимал ванну. С едой, купанием и телевизором проблем не было, но с чтением Малфоя были проблемы. Он категорически не любил несколько книг Гарри и жадно проглатывал каждое слово из журналов и газет Гарри за час или меньше. Чтобы перестать ворчать, Гарри пошел во Флориш и Блоттс, чтобы купить Шекспира, Гомера, Джеймса Джойса и какого-то парня по имени Руми. «Они все волшебники, придурок », — ответил Малфой, когда Гарри поддразнил его по поводу чтения маггловских книг. В противном случае F&B не стал бы их продавать. Мерлин, Поттер, занимайтесь самообразованием. Можно подумать, что по крайней мере некоторые чувства Грейнджер уже передались тебе .
Но, несмотря на его браваду, Гарри мог сказать, что Малфой был недоволен. Иногда, когда Гарри смотрел на него без ведома Малфоя, он замечал ошеломленное, контуженное выражение лица, которое, как он знал, Малфой никогда бы не показал, если бы думал, что за ним наблюдают. Как будто «разбитый» был его настройкой по умолчанию. Это в равной мере разозлило и огорчило Гарри. Хотя в глубине души он знал, что это нереально, ему хотелось хоть немного осчастливить Малфоя. В конце концов, Малфой был с ним в безопасности, и Гарри делал все, что мог, чтобы ему было комфортно. Помимо своей спальни, Гарри предоставил Малфою всю квартиру. Он мог использовать маггловский компьютер Гарри в кабинете и маггловскую беговую дорожку Гарри в кладовке. Он мог смотреть телик, даже когда Гарри пытался закончить работу в гостиной и приготовить что-нибудь на кухне, если бы захотел — Гарри даже купил бы все необходимые ингредиенты. Но все это, казалось, не имело значения. Глаза Малфоя часто были красными и опухшими, и он часами писал в своей комнате. Гарри был готов поспорить, что это были письма Флинту. Гарри захотелось пойти в камеру предварительного заключения, где по приказу Гарри все еще содержали Флинта, и избить его до полусмерти, точно так же, как Флинт сделал с Малфоем.
Поскольку Гарри подозревал, что Малфой тоскует по Флинту, и, несмотря на противоположного Протего , Гарри редко оставлял Малфоя в покое. Единственный раз, когда он выходил из квартиры, был во Флориш и Блоттс. Он даже заказывал продукты в соседнем магазине Tesco. К счастью, у него было много бумажной работы, которую он мог легко заполнить дома.
— Меня не нужно охранять, как будто я подозреваемый, — сказал Малфой однажды поздно вечером, когда он вошел в гостиную и увидел Гарри, сидящего на своем обычном месте на диване с папками на журнальном столике.
Гарри не стал поднимать взгляд.
«Вообще-то, я думаю, да», — сказал он, вытаскивая перо из-за уха и записывая описание недавней авиакатастрофы, которая могла быть вызвана или не быть вызвана Oppugno Avis . Это зависело от того, каким очевидцам вы верили.
— Я хоть раз спорил с тобой о желании уйти?
— Нет, но это потому, что ты, вероятно, потерял способность спорить с кем-либо.
Малфой принес из своей комнаты одеяло, которым он завернулся, свернувшись калачиком в кресле и подобрав под себя ноги. Он больше походил на больного гриппом, чем на жертву... . .
— Он изнасиловал меня той ночью.
Гарри бросил перо.
— Он что ?
— Я сказал, что он меня изнасиловал, — раздраженно сказал Малфой. «Почему ты никогда не слышишь слова, когда я говорю это в первый раз?»
Гарри уставился на него.
Малфой скривился от отвращения.
«Ваш напарник сфотографировал каждую царапину на моем теле», — отрезал он. — Думаешь, мне нравилось, что она фотографирует мою чертову жопу?
Гарри вскочил.
— Господи Иисусе, Малфой! Он начал шагать. «Это не шутка!»
«Я не шутил. Поверьте мне. Могу я получить чашку чая или что-нибудь?
Гарри был рад, что появился повод покинуть комнату. Мерлин, Флинт был больным ублюдком! Если бы он знал в то время, Гарри мог бы Круциоред его. Кто насилует, а затем пытается убить человека, которого должен любить? Гарри знал, что это произошло — он много лет был аврором, — но насилие между любовниками никогда не имело для него смысла. Он более-менее понимал жестокое обращение с детьми. Он сам был жертвой этого (факт, который он только недавно принял), но зачем выбирать кого-то, чтобы «любить» только для того, чтобы жестоко и терроризировать его?
Он принес поднос с чаем и печеньем в гостиную и поставил его поверх своих папок. Он налил Малфою чашку и поднес ее к нему.
Малфой сделал большой глоток.
— Мерлин, Поттер! Вы покупаете дерьмовый чай. . ».
"Почему?" Гарри рявкнул на него, не заинтересованный в том, чтобы Малфой критиковал его вкус к напиткам.
Малфой нахмурился. "Что почему?"
«Какого хрена ты остался? Почему ты не ушел, когда он в первый раз ударил тебя? В конце концов, ты не ребенок, у которого нет выбора. Вы каждый день уходили из квартиры на работу. Он не держал тебя в плену.
Гарри засунул себе в рот заварной крем, чтобы заткнуться. Малфой уставился на него.
«Мне не нужно отвечать на эти вопросы, — сказал он. «Я жертва, а не . . ».
— Это не судебное допрос, — ответил Гарри, рассыпая крошки по своим файлам. "Я просто хочу знать. Я просто хочу попытаться понять, потому что не понимаю, Малфой. Я просто ни хрена не понимаю».
Малфой поставил чашку так сильно, что та треснула. Казалось, это сдуло его. Он закрыл лицо руками.
— Это невозможно, — пробормотал он.
— Что невозможно?
— Чтобы ты понял?
— Ну, тогда хотя бы попробуй.
Малфой поднял взгляд и уставился на Гарри самым свирепым взглядом, который Гарри видел от него с тех пор, как он привел Малфоя домой, чтобы жить с ним.
«Ты не поймешь, потому что тебя все любят и всегда любили. . ».
— Чепуха, — сердито сказал Гарри, — ты понятия не имеешь, что… . ».
Губа Малфоя скривилась. «Хочешь, чтобы я поговорил? Потому что если да, то тебе лучше быть готовым слушать. Несмотря на то, что вам, очевидно, нужно сказать все дважды, я не собираюсь.
Гарри сидел, злясь, пока Малфой пил из новой чашки, которую вызвал Гарри. Когда он начал грызть печенье, Гарри не смог сдержать нетерпеливый вздох.
— Господи, Поттер. Ты такой засранец, — сказал Малфой, откладывая недоеденное песочное печенье.
«Новостная вспышка, что ли?»
Малфой выглядел так, будто вот-вот расплачется, но потом рассмеялся. Как только он это сделал, Гарри понял, что это был первый раз, когда Малфой смеялся с тех пор, как он был там.
Гарри улыбнулся ему. "Хорошо?"
Малфой сделал глубокий прерывистый вдох и поспешно выдохнул.
«Я . . . Наверное, я был. . . Ну, я думаю, я искал кого-то сильного. Потому что тогда я думал, что я тоже. Он . . . Я имею в виду, Маркус был потрясающим. Он обожал меня, даже боготворил меня. Я влюбилась в него сильно, быстро, что, полагаю, означает, что ты сочтешь меня жалким, ну да ладно. Мне на самом деле плевать, что ты думаешь».
Гарри закатил глаза и потянулся за еще одним заварным кремом.
«Сначала было здорово. Он сразу въехал. Я была безумно влюблена в него, поэтому, когда он начал выходить из себя... . . Все, что я хотел, это чтобы все оставалось как есть, поэтому каждый раз, когда он расстраивался из-за чего-то, я старался никогда больше этого не делать, но через некоторое время я уже ничего не мог сделать правильно. . ».
— Ах, теперь это имеет смысл, — саркастически сказал Гарри. "Звучит классно. Ты понимаешь, что ничего из того, что ты говоришь, не помогает мне понять, какого хрена ты остался с этим берком?
Малфой вздохнул и покачал головой.
— Ты, наверное , не понимаешь, — сказал он. «Твоя жизнь была идеальной. Тебе не нужно было умолять и умолять отца о любви. . ».
— Ты прав, — ледяным тоном сказал Гарри. — Потому что мой отец мертв. Я удивлен, что ты забыл, учитывая, как часто ты дразнил меня по этому поводу в школе.
Малфой резко вдохнул и посмотрел на него широко раскрытыми глазами.
— Черт, — пробормотал он. — Я сделал, не так ли?
Гарри кивнул, потрясенный тем, что Малфой мог забыть.
Малфой снова закрыл лицо руками.
— Я был таким же плохим, как и он, — сказал он приглушенным голосом.
— Я ничего об этом не знаю, — ответил Гарри. — Но ты определенно был настоящим маленьким дерьмом.
— Это карма, — категорично сказал Малфой.
«Простите?»
«Я сказал: «Это карма». Мерлин, Поттер, может, вам стоит проверить уши?
«Мои уши работают просто отлично; Я просто не знаю, что означает это слово. Похоже на бисквит.
Малфой снова рассмеялся.
«Я всегда считал, что авроры тупые. Теперь я знаю, что они есть. Карма в основном такая же, как «что посеешь,
то и пожнешь».
Малфой долго молчал.
— Возможно, — сказал он слабо. "Может быть. Я не знаю. Я сделал . . . Во время войны я совершил довольно ужасные вещи. . ».
— Мы все это делали, — прервал Гарри. Он разговаривал об этом миллиард раз с миллиардом людей, и ему это надоело. — Ты был под командованием Волдеморта. . ».
"В точку!" — воскликнул Малфой. « Точно . Сначала это был мой отец, потом Волдеморт, а теперь Маркус. Очевидно, мне нужен мужчина в моей жизни, чтобы оскорблять меня».
«Волдеморт не былмужчина."
"Если вы понимаете, о чем я."
Они долго сидели молча. Мысли Гарри кружились с вызывающей тошноту скоростью, натыкаясь друг на друга, как мячи в маггловской аркаде. Он тоже подвергался насилию в детстве, а затем манипулировал взрослым, которому доверял. . . Если теория Малфоя была верна, он тоже должен был тяготеть к жестокому партнеру, кроме… . . за исключением того, что он никогда не тянулся ни к какой любовнице. Даже не Джинни. Романтика была не нужна. У него была куча друзей, и секс его совершенно не интересовал. Зачем брать на себя ненужное бремя романтических отношений, если он не хотел и не нуждался в них?
«Возможно, вам стоит попробовать соблюдать целибат», — сказал он, не подвергая свое замечание строгой мысленной проверке, которую он должен был провести.
Малфой фыркнул. «Кто когда-либо хотел этого?»
«Кому вообще захочется, чтобы из него вышибали дерьмо каждый раз, когда его напарник приходил домой в плохом настроении?»
Неудивительно, что Малфой не ответил.
— Итак, — сказал наконец Малфой, — должен ли я сделать вывод из твоего замечания, что ты хранишь целомудрие?
— Это не твое дело, — ответил Гарри. Он никогда не говорил о своем. . . сексуальная жизнь или ее отсутствие с кем-либо, и он не хотел начинать с Малфоя.
— Я только что рассказал тебе, почему я продолжаю возвращаться к Маркусу.
— Это не то же самое, — пробормотал Гарри. «Быть целибатом действительно странно. . ».
— А возвращаться раз за разом к тому, кто тебя насилует и бьет, — разве нет?
Хорошая точка зрения.
— Если мы собираемся говорить об этом, то мне нужно что-нибудь покрепче чая. Гарри вызвал бутылку виски и два стакана. Он наполнил их оба и левитировал один к Малфою. Гарри посмотрел в его, а затем начал говорить. «Секс всегда выводил меня из себя. . . до того, что мне стало плохо».
« Всегда ?»
— Заткнись, или я больше не скажу ни слова. Да всегда."
— Так ты не дрочишь?
— Господи, Малфой, я думал, ты знаешь, что значит «заткнись», учитывая, что Флинт, наверное, говорил тебе это тысячу раз!
Ой.
Гарри услышал, как Малфой резко вздохнул.
— Черт, — сказал он искренне. "Мне жаль. Это отстой. А если серьезно, Малфой. Вы должны прекратить перебивать меня.
Гарри поднял голову, и Малфой кивнул.
— Конечно, я дрочу, — продолжал он неправду. Он дрочил всего пару раз за всю свою жизнь и не планировал делать это снова в будущем. «Хотя у меня никогда не было секса. Я никогда даже не хотел. Джинни. . . коснулся меня один раз, и меня чуть не вырвало. Она думает, что кто-то оскорблял меня, когда я был молод, но если и обижали, то я не помню. Все, что я знаю, это то, что я не хочу целоваться, прикасаться и все такое. Меня устраивает то, как обстоят дела. Если я когда-нибудь обнаружу, что хочу детей, у меня будет много крестников и крестниц, которых я могу избаловать. Мне не понадобится моя собственная».
Он осушил свой стакан и поставил его на стол.
«Кроме того, это чертовски облегчает жизнь».
«Это также делает жизнь чертовски одинокой».
Гарри взглянул на лицо Малфоя и не нашел и следа иронии. Он шутил? Было ли быть одному хуже, чем получать пощечины? Если так, то, возможно, это была большая часть проблемы Малфоя.
Малфой, должно быть, прочитал его мысли.
«Нет большей радости в жизни, чем проснуться рядом с тем, кто тебя любит».
— Так вот почему ты вернулся? Потому что ты думаешь, что Флинт любит тебя?
— Не думаю, я знаю , что да, — отрезал Малфой. — Это одна из причин, по которой он меня бьет. Он любит меня так сильно, что иногда не может не ревновать».
У Малфоя был отсутствующий взгляд, когда он говорил о Флинте, и впервые с того утра, когда Малфой сказал, что никогда не вернется, Гарри понял, что вернется. Что это был лишь вопрос времени. Несмотря на то, что он никогда добровольно не касался никого, кроме Гермионы, Рона или Сьюзен, он протянул руку и схватил Малфоя за руку.
— Не уходи, — сказал он грубым и настойчивым голосом. — Не делай этого, Малфой. Он убьет тебя в следующий раз. Меня не вызовут на место нападения — это будет убийство. Не делай этого ».
— Сколько раз мне говорить тебе, что я не вернусь? — прорычал он.
Но что-то изменилось, пока Гарри говорил. В глазах Малфоя был какой-то ужас — и, что еще хуже, жалость. Малфой не хотел быть таким, как он. Он не хотел быть одиноким и бесполым. Он предпочел бы рискнуть быть забитым до смерти, чем отправиться в одиночку в мир, который никогда не был к нему особенно добр в прошлом. Это была классическая чертовщина, которую вы знаете. На самом деле это было настолько учебником, что Гарри захотелось блевать.
— Ты спишь со мной сегодня ночью, — сказал Гарри так неожиданно, что даже сам удивился.
Малфой уставился на него.
— Я думал, ты говорил, что хранишь целомудрие, что ненавидишь даже саму мысль о сексе?
Гарри закатил глаза. «Когда я сказал «спать», я имел в виду именно это — сон. Не бля. Сон .
— Потому что ты боишься, что я сбегу.
Гарри не кивнул, но и не покачал головой. Он не мог поверить, что чуть было не приказал Малфою лечь в свою постель! Мерлин, о чем он думал? Он уже собирался отступить, когда Малфой встал.
— Я устал, — сказал он с явным притворным зевком. — Давай спать, Поттер.
Гарри уставился на него, совершенно сбитый с толку. — Мы даже не обедали, — сказал он.
— Не голоден, — ответил Малфой, уже направляясь по коридору с волочащимся за ним одеялом.
Блядь.
"Я имел в виду это!" Гарри позвал его вдогонку. — Я не пытаюсь заставить тебя заняться со мной сексом! А теперь вернись. Я приготовлю нам что-нибудь поесть, а потом мы посмотрим телек. Сегодня идет твое любимое шоу.
Драко неохотно вернулся. Он действительно ожидал, что что-то произойдет между ними! Более того, он явно хотел , чтобы что-то произошло. Сердце Гарри начало колотиться, и он побежал в туалет. Добравшись туда, он захлопнул и запер дверь, а затем прислонился к ней, тяжело дыша. Блядь. Что он думал? Конечно, Малфой воспримет его слова как приглашение сделать больше, чем просто поспать! Ясно, что Малфой никогда не лез в чужую постель ни по какой другой причине. Дерьмо. Почему он сделал это с собой? Было только одно решение. Ни при каких обстоятельствах он не мог позволить себе заснуть. . .
— Поттер, я понял! Можешь перестать прятаться в ванной!»
Гарри ополоснул лицо холодной водой и открыл дверь. Малфой был на кухне и вытаскивал кастрюли и сковородки из шкафов слишком сильно.
— Я буду готовить сегодня вечером, — сказал он. "Возвращайся к работе."
«Вы не должны . . ».
— Я знаю, что нет, — сердито сказал Малфой. "Отвали. Я позвоню тебе, когда все будет готово».
Чувствуя себя растерянным, Гарри вернулся в гостиную и включил телевизор. Чем меньше он думал о своем затруднительном положении, тем лучше. Ведь дело было не в нем. . . вопросы. Речь шла о том, чтобы удержать Малфоя от побега обратно к Флинту. Наверняка Гарри мог бы прожить одну ночь без него. . . В конце концов, он целый год делил палатку с Гермионой и Роном. Но тогда он только и делал, что сосал палец. Поддразнив его пару раз, Рон сдался, и больше никто об этом не упоминал. Рон и Гермиона, очевидно, пришли к выводу, что Гарри делал это с детства и никогда не отказывался от этой привычки. Но это было все. Они были его лучшими друзьями. Они не хотели причинить ему боль или унизить. Кроме того, это было до того, как он начал жить один и обнаружил, что ему действительно нужно. . .
"Готово!" — позвал Малфой с кухни слишком веселым голосом.
Гарри глубоко вздохнул и встал с дивана. Зацикленность на этом только усугубила бы ситуацию. Он прошел на кухню и сел за стол, который на самом деле был накрыт Малфоем. Гарри никогда не ел за должным образом накрытым столом, кроме как в ресторане.
— Это то, что ты сделал для Флинта? он спросил.
Малфой вопросительно нахмурился.
"Сделал что?"
Гарри указал на столовое серебро, салфетки и свои прежде неиспользованные подсвечники.
Гарри закатил глаза, но было трудно долго оставаться раздраженным, когда Малфой наполнил его тарелку едой, настолько хорошей, что она соответствовала официальной обстановке.
"Что это?" — сказал он между укусами.
— Цыпленок с лимоном, — ответил Малфой, вытряхивая салфетку и кладя ее себе на колени. Гарри быстро последовал его примеру.
"Это великолепно."
"Спасибо."
— Есть еще?
Малфой рассмеялся. — Конечно, — ответил он. «Я достаточно горжусь своей готовкой, чтобы знать, что вам нужны секунды». Он сделал паузу. Гарри, думая, что закончил говорить, снова сосредоточился на еде.
— К тому же, — сказал Малфой почти неслышным голосом, — приятно видеть, что кому-то это нравится для разнообразия.
Он быстро отвел взгляд, когда Гарри посмотрел на него, сердито нахмурившись.
«Кремень».
Малфой пожал плечами, как будто то, что он сказал, не имело большого значения.
«Он придирчивый едок. Не всегда легко заранее узнать, понравится ему что-то или нет».
— А если бы ему это не понравилось?
Лицо Малфоя помрачнело, и он отвернулся.
— Это лучше, чем ни для кого не готовить, — язвительно сказал он.
Гарри с грохотом поставил столовое серебро на тарелку.
— Понятно, — так же резко ответил он. «Лучше, когда тебя толкают, чем покупают еду на вынос и едят ее из коробки, развалившись на диване и смотря «Жизнь на Марсе»?»
Малфой раздраженно вздохнул.
— Ты говоришь так, будто мы всегда ссорились. Это было не так. Ты правда думаешь, что я все еще хотела бы быть с Маркусом, если бы… . . если то, что случилось прошлой ночью, происходило все время? Вы можете подумать, что я жалкий, но я не настолько жалкий. Маркус очень усердно работал над тем, чтобы контролировать свой темперамент. Он даже некоторое время ходил к психотерапевту. Мы ссоримся только тогда, когда он в сильном стрессе или когда я делаю что-то очень глупое, чтобы разозлить его».
Гарри резко встал и начал складывать столовое серебро на пустую тарелку. Он не мог сидеть на месте и слушать этот бред.
— Он блестящий любовник! Малфой позвал его вдогонку. — Но тогда, я думаю, вы бы ничего об этом не знали!
Гарри рванул кран и начал мыть посуду так громко, как только мог. Ему не следовало рассказывать Малфою что-либо о себе. Он не мог поверить, что этот придурок не станет полным придурком.
Он так усердно мыл кастрюли и сковородки, что у него заболела рука, когда он почувствовал чье-то присутствие позади себя.
— Ты не используешь магию, когда злишься, — сказал Малфой.
Гарри услышал извинение в его голосе. Он остановился в своей маниакальной чистке. Он никогда раньше об этом не задумывался, но Малфой был прав. Он пожал плечами, не оборачиваясь.
«Я тратил много времени на мытье посуды, когда жил как маггл со своими тетей и дядей», — сказал он. «И большую часть времени я злился, когда делал это. Привычка, наверное.
Он не чувствовал необходимости объяснять, что он имел в виду. Неавторизованная биография, которую написал Скитер, раскрыла несколько неприятных подробностей первых десяти лет жизни Гарри, и Гарри был почти уверен, что Малфой, как и все остальные, читал ее. Каким-то образом ей удалось разыскать Дадли и его приятелей и щедро им заплатить. Единственным утешением, которое Гарри находил в таком ужасном насилии, было то, что Дадли явно стыдился, сожалел и злился на своих родителей за то, как они жестоко обращались с Гарри.
Малфой подошел и встал рядом.
— Дай-ка мне это, — сказал он, потянувшись к горшку, который Гарри только что вычистил на дюйм. Гарри сжимал его, защищаясь, пока Малфой не схватил его и не вырвал из рук.
— Где кухонное полотенце? — спросил он, и Гарри передал ему.
Они тихо стояли, выполняя свою работу, пока не была вымыта посуда и кухня не засверкала.
— Спасибо, — хрипло сказал Гарри.
Малфой пожал плечами. «Я вижу, как мытье посуды, как маггл, может быть в некотором роде катарсисом. Хотя, если я сделаю это в присутствии Маркуса, он подумает, что я трахалась с грязнокровкой. Малфой рассмеялся, как будто то, что он только что сказал, было забавным.
В замечании Малфоя было так много поводов возразить, что Гарри просто отмахнулся от всего этого. Но он не упустил явного намека на то, что Малфой начинает представлять себя возвращающимся к Флинту. Гарри внезапно почувствовал себя уставшим и побежденным и без лишних слов направился в свою спальню к комфорту, который она обеспечивала.
— Можешь посмотреть, — ответил Гарри. "Я ложусь спать. Присоединяйся ко мне, когда все закончится. Если ты воспользуешься этой возможностью, чтобы уйти, я буду преследовать тебя, как бешеный динго.
— Я уже миллион раз говорил тебе, что не вернусь к нему, — сердито сказал Малфой. — Почему ты мне не веришь?
Гарри не хотел снова обсуждать этот вопрос.
— Просто присоединись ко мне позже, — устало сказал он. «После окончания шоу».
Он вернулся в свою спальню, лишь смутно признаваясь себе, что его отступление было связано не только с усталостью. Шоу длилось час, а это означало, что у него был лишь короткий момент уединения, прежде чем к нему присоединился Малфой.
Как только он вошел в свою спальню, он закрыл и запер дверь. Быстро двигаясь, он прошептал Фините Инкататум.на бюро в углу и отключил его защитные чары и запирающие заклинания. Ящик, в котором он хранил свои бутылки, был заколдован постоянным охлаждающим заклинанием. У него не было времени на большую бутылку, поэтому он достал меньшую и наложил согревающее заклинание — достаточно сильное, чтобы температура молока в ней была всего на несколько градусов выше комнатной. Он положил его на прикроватный столик и разделся так быстро, как только мог, запутавшись в одной из штанин своих джинсов, и какое-то время ему приходилось нелепо прыгать. Раздевшись, он выбросил подгузник, который носил с полудня, и вытащил новый из другого ящика. Он поднес его к лицу и вдохнул приятный сладкий пластиковый запах. Он втер каплю лосьона в трещину на заднице и посыпал пудрой. Обычно ему требовалось до пятнадцати минут, чтобы надеть новый подгузник, но на свои обычные ритуалы времени не хватало. Он ненавидел чувство спешки и еще больше сожалел о своем безумном требовании, чтобы Малфой переспал с ним.
Он надел подгузник и достал из своего «обычного» комода чистую футболку и пару пижамных штанов. Как только он оделся, он просунул руку между ног и накрыл промежность подгузника через ткань пижамы. Ему нравилось легкое шуршание подгузника и то, как он ощущался между его ног — пухлый, сухой и уютный.
Он взглянул на часы и запаниковал, когда понял, что у него осталось всего полчаса. С бутылкой в одной руке и детским одеялом в другой, он лег в постель и уютно устроился под одеялом. Как только ему стало удобно, он взял соску бутылки в рот и начал пить. Молоко было таким сладким и теплым, что он радостно напевал, пока пил. Немедленно покой и безопасность, которых он жаждал, проникли в его тело и начали расслаблять каждый мускул и сухожилие. Он был в безопасности, о нем заботились и любили. Его хаотичные мысли растворились, когда удовольствие наполнило его живот вместе с молоком. Как всегда, он начал чуть-чуть двигать бедрами, потирая пенис о интимную подкладку подгузника. Медленно он осознал нарастающие ощущения, для которых у него не было названия, и тихо застонал. Он не был совсем наивен. Он знал, что доставляет себе сексуальное удовольствие, и его пенис всегда набухал и слегка напрягался, но он никогда не становился твердым, и он никогда не эякулировал. Он не хотел. Иногда он эякулировал во сне и был расстроен подавляющими ощущениями и странным запахом месива. Эякуляция не была его целью, когда он кормил грудью. Он просто хотел того слегка наполненного ощущения, которое давало ему трение пениса о подгузник. Все остальное было крайне неприятно. Он просто хотел того слегка наполненного ощущения, которое давало ему трение пениса о подгузник. Все остальное было крайне неприятно. Он просто хотел того слегка наполненного ощущения, которое давало ему трение пениса о подгузник. Все остальное было крайне неприятно.
Он закрыл глаза и начал погружаться в сладкую дремоту, как вдруг услышал шаги в холле и с потрясением вспомнил, что Малфой скоро присоединится к нему. С неохотой он встал с кровати и положил бутылку и одеяло обратно в соответствующие ящики, но перед тем, как применить Протего Тоталум, он воспользовался моментом, чтобы подержать и погладить свои плюшевые игрушки, нежно поцеловав каждую из них и прошептав извинения за то, что оставил их в их темном одиноком ящике на всю ночь. Затем он коснулся своих зубных колец и пересчитал свои пустышки. В глубине души он знал, что никто не может их украсть, но пересчитывая их каждую ночь, он избавлялся от беспокойства, накопившегося в течение дня. Они все были там. Гарри уже собирался закрыть ящик и вернуться в постель, но внезапно его переполнила потребность иметь рядом хотя бы один из своих манекенов, даже если он не сможет его использовать. Он выбрал пастельно-розовый, который был восхитительно пухлым, чем другие, и положил его в карман.
Ночь обещала быть долгой и напряженной. Он наложил на большой палец отталкивающие чары. Он не только не мог использовать пустышку, он даже не мог сосать палец. Паника начала стирать прекрасное спокойствие, которого он смог достичь во время еды. Он зажмурил глаза и сказал себе, что может это сделать. Это была всего одна ночь из всей остальной его жизни. Он мог это сделать. Он мог притворяться нормальным и удобным. Насколько это сложно?
Но он знал, что обманывает себя. Эта ночь будет одной из самых длинных и трудных в его жизни.
— Вау, это настоящая кровать, — сказал Малфой, натянув на себя одеяло и улегшись. «Учитывая, что ты хранишь целомудрие и все такое, я ожидал односпальную кровать, а не кровать размера «queen-size».
Гарри лишь хмыкнул. Ему не хотелось говорить, и, кроме того, как он должен был реагировать на подобное замечание?
— Ты пропустил хороший эпизод.
— Устал, — пробормотал Гарри. «Я все еще устал. Идти спать."
«Вау, как я вижу, не слишком много для постельных разговоров».
«Малфой. Я сплю один. Я не привык вести ночные беседы.
"Вы пропускаете. Некоторые из лучших разговоров, которые у меня когда-либо были, были постельными разговорами. . . но опять же, им обычно предшествовал секс».
Иисус. Блядь. Ух !
— Я бы не знал об этом и не хочу знать, — проворчал Гарри. "Идти спать."
Малфой вздохнул в темноте.
— Когда ты это говоришь, мне становится грустно за тебя.
«Ну, не надо. Я совершенно доволен тем, как обстоят дела».
— Это потому, что ты ничего другого не знаешь.
«Не хочу знать ничего другого. Хочу спать."
Болтовня Малфоя стирала благословенное облегчение, которое Гарри получил от своей бутылочки. Он был безмерно благодарен, что у него хотя бы был подгузник. У него, вероятно, случилась бы паническая атака, если бы он этого не сделал, что было бы более чем унизительно.
— Я действительно не хочу об этом говорить, — резко сказал Гарри. "Я хочу спать. А теперь заткнись!
«Гиш. Отлично. Будь по-твоему. Твоя кровать, твои правила.
— Точно, — пробормотал Гарри. "Спокойной ночи."
Малфой повернулся к Гарри спиной, фыркнув, и Гарри глубоко вздохнул с облегчением.
По тишине Гарри понял, что, вероятно, было раннее утро, когда он медленно и блаженно погрузился в мягкое нежное бодрствование. Он мочил свой подгузник, и в мире не было лучшего ощущения, кроме разве что трения. Но эти два ощущения были слишком похожи, чтобы их можно было рассматривать по отдельности. Он глубоко вздохнул и медленно открыл глаза. . .
. . . только чтобы найти еще одну пару, уставившуюся на него.
Внезапно Гарри очнулся — ужасно проснулся. Он пискнул и сел, прижимая одеяло к груди. Какого хрена?! И тут он вспомнил. Он сидел, краснея от ужаса.
— Мерлин, Поттер, расслабьтесь, — сказал Малфой хриплым сонным голосом. — Ты не единственный парень в мире, у которого поллюции.
"Что? Я этого не сделал. . . я . . ».
Но потом Гарри сообразил, что согласиться с теорией поллюций Малфоя было чертовски проще, чем сказать Малфою, что он только что помочился в подгузник.
— Верно, — пробормотал он. "Извини . . . Я скоро вернусь. Идти спать. Не хотел тебя будить.
Глаза Малфоя были темными и полуприкрытыми, когда он посмотрел в глаза Гарри.
— Нет проблем, — сказал он. «Мне очень понравилось, на самом деле. Ты издавал такие мягкие приятные звуки. Ты красиво кончаешь, Гарри. Почему ты хочешь спрятать эту часть себя в запертом ящике?»
Гарри фыркнул на метафору ящика Малфоя. Если бы только Малфой знал, насколько это было уместно.
— Я не прячусь, — сказал он. «Я живу так, как хочу».
«Это не может быть так просто».
«Ну, это так. Извините, пока я иду в туалет.
Он притворился, что не чувствует, как рука Малфоя коснулась его спины, встал и вышел из комнаты так быстро, как только мог, не выглядя при этом странным. Как только он вошел в ванную, он закрыл и запер дверь, а затем наложил защитное заклинание, чтобы быть в безопасности. Он спустил пижамные штаны и выкинул мокрый подгузник. Обычно он не переодевался до утра, потому что купленные им подгузники были очень впитывающими. Но сегодня вечером это был не вариант. И ни один из них не надевал чистый подгузник.
Блядь. Он не подумал об этом. Если бы он был, он бы спрятал один в ванной.
Он включил душ, стараясь не паниковать. Он мог это сделать. Он победил Волдеморта. Он был лучшим мракоборцем DLME. Поиск и арест насильственных преступников был его работой. Он был экспертом в беспалочковой магии. Его проклинали бесчисленное количество раз и даже Круцио . Он мог скинуть Властный ради Мерлина!
Он выключил душ и вытерся. Ты можешь это сделать , сказал он себе, когда пришло время натягивать пижамные штаны. Боже, он чувствовал себя таким уязвимым! Его пенис и яички просто болтаются в холодном воздухе! Как люди так жили?
Малфой лежал на боку и ровно дышал, когда Гарри вернулся в спальню. Гарри лег рядом с ним и натянул одеяло. Обычно он мочился только один раз за ночь, поэтому не беспокоился о том, что это может повториться снова. . . .
Но он забыл о манекене в кармане. Должно быть, он инстинктивно потянулся к ней во сне. Он не был без него уже много лет, но ни одна из этих деталей не имела значения, когда он услышал звук резкого вдоха.
«Поттер. Что. . Кровотечение. Блядь?" — прошипел Малфой.
На этот раз глаза Гарри не открылись, хотя он так проснулся, что дрожал. Он ужасно осознавал, что у него во рту манекен. Было слишком поздно, чтобы выплюнуть это. Малфой видел это. Все, что он мог сделать сейчас, это притвориться мертвым, как опоссум, и молитьсячто Малфой не будет придурком.
Но о чем он думал? Если бы кто-то хирургическим путем удалил сердце Малфоя, прямо посреди него образовалась бы большая сморщенная жопа.
Когда Гарри не ответил, Малфой просунул палец за ручку манекена и потянул. К своему ужасу, Гарри инстинктивно прикусил его, чтобы предотвратить отнятие, что привело к унизительной борьбе, которую Малфой наконец выиграл.
— Поттер, — сказал он тихо и отчетливо. — Ты чертов извращенец !
Гарри все еще не открывал глаза. Если бы он это сделал, то сделал бы только хуже. Слова Малфоя были полны отвращения. Гарри не нужно было видеть это в его глазах. Он понял суть.
"Мерлин! Неудивительно, что ты живешь один! Имейте хоть немного уважения к себе! Кровавый ад! Ты урод !»
— А ты нет? — сказал Гарри. В отличие от пронзительных слов Малфоя, слова Гарри были ножом, вырезанным из ледникового льда. Малфой был не единственным, кто умел резать до костей. «Ты остаешься с мужчиной, который насилует и бьет тебя, а потом сосет его член и пресмыкается на полу, облизывая его ноги, как побитая собака. Ты жалкая пустая трата пространства, Малфой.
Он наконец открыл глаза. Он знал, как они выглядят. Однажды он наблюдал воспоминания Гермионы о своей битве с Волдемортом. Он знал, какими жестокими могут быть его глаза.
Малфой ахнул и схватился за футболку, словно хотел защитить свое маленькое дерьмовое черное сердце от взгляда Гарри. Никогда в жизни Гарри не ненавидел так сильно, как Малфоя в тот момент.
Малфой вскочил с кровати и схватил палочку. Он весь трясся.
— Как ты смеешь говорить мне такие вещи! он крикнул. «Ты даже не представляешь, каково это быть влюбленным! Черт, ты даже не представляешь, каково это быть нормальным в течение пяти секунд, не так ли? Что еще ты делаешь? Бьюсь об заклад, вы пьете из бутылки и носите подгузники. . ».
Он сделал паузу, и его глаза расширились до невозможности.
«Это то, что произошло раньше, — сказал он. Его голос звучал недоверчиво. — Ты не пришел. Ты обоссал свои подгузники! Господи, Поттер! У меня даже нет слов, чтобы описать, как ты болен! Я всегда знал, что с тобой что-то не так, но ни за миллион лет я бы не догадался об этом ! Вы просто гротеск !
Он поднял пастельно-розовый манекен.
Гарри не мог отдышаться. Его сердце, казалось, пыталось вырваться из груди. Он тонул от стыда. И горе — горе, что его единственное средство утешения и удовольствия было обнаружено и насрать. Мог ли он когда-нибудь вернуться, не помня полнейшего мучительного ужаса этого мгновения? Он бы отрезал себе конечность, если бы это означало, что он сможет вернуться в прошлое и предотвратить это. Он хотел быть где-нибудь еще. В любом месте!
И вдруг он был.
Он стоял на коленях в одних пижамных штанах и футболке на берегу озера Хогвартс. Он сразу узнал это место. Сюда он ходил, когда ему нужно было побыть одному.
Должно быть, он спонтанно аппарировал! Он даже не знал, что такое возможно!
Начало мая в Шотландии — это не июль на Мальдивах. Гарри обхватил себя руками, дрожа от резкого ветра. Может быть, это был сон. Может быть , все было сном. Может, Малфой не заметил, как он сосет пустышку. Может быть, он вообще никогда не приводил Малфоя в свою квартиру. Может быть, все это было чудовищным кошмаром. . .
Его разум был пуст от шока, когда он стоял на коленях в холодной траве и смотрел, как темная вода сжимает в своих волнах отблески лунного света, словно жадные руки. Может быть, если он просто ляжет, он может умереть там. Он так устал.
Но он не мог. Ему пришлось вернуться. Он был почти уверен, что Малфой ушел, но если это не так, Гарри нужно было его вышвырнуть. Он никак не мог снова смотреть на Малфоя. Трахни его. Пусть он вернется к Флинту и размозжит ему лицо. Учитывая, каким истекающим кровью придурком он был, не казалось таким уж удивительным, что Флинт время от времени хотел дать ему по морде, просто чтобы он заткнулся.
Гарри глубоко вздохнул и встал, но ему пришлось протянуть руку и опереться о ближайшее дерево, чтобы не упасть снова. Он был слаб и практически задыхался от стыда, ненависти и страха. Будет ли Малфой держать рот на замке? Носят ли рыбы цилиндры?
Рыбы.
Идиот. Именно поэтому он держал людей на расстоянии вытянутой руки. Они сделали твое сердце таким же хрупким, как стеклянная рыбка в его руках.
К счастью, момент прошел, и он снова встал. Он закрыл глаза и представил, как его кровь превращается в расплавленный свинец, а его мышцы — в винтики механизма. Это было то, что он делал, чтобы справиться со своим ужасом во время бесконечной охоты на хоркруксы, когда в любой момент они могли попасть в засаду Пожирателей Смерти или Похитителей.
Похитители. Еще одна тропа, ведущая к Малфою.
Гарри изо всех сил старался выбросить все из головы. Он представил себе круг в траве, шагнул в него и очутился в своей гостиной. Он призвал свою палочку и прислушался, напрягая все свои инстинкты аврора.
Тишина. Гарри не нужно было проводить обыск. Он бы почувствовал человеческое присутствие, но его не было. Малфой исчез. Гарри выпустил затаившееся дыхание, но палочку не опускал, идя из комнаты в комнату, чтобы убедиться, что Малфой не решил разгромить его квартиру перед уходом. Кухня была такой же чистой и упорядоченной, какой они оставили ее прошлой ночью. В салоне было немного грязно, но в этом не было ничего необычного. Столовая, которой Гарри никогда не пользовался, выглядела так же, как и много лет назад, включая тонкий слой пыли на столе. Неохотно он обратил внимание на коридор и комнаты, к которым он вел. Он заглянул в кабинет. Ничего такого. Он заглянул в спальню для гостей. Помимо пропажи вещей Малфоя, не было никаких признаков разрушения. . .
. . . а потом он пошел в свою спальню.
Все ящики на полу были открыты и опорожнены. Медленно наполняясь каплями, каплями холодного страха, Гарри посмотрел на свою кровать.
Малфой все нашел и разложил на матрасе, как артефакты на археологических раскопках. У Гарри была коллекция бутылок разного размера. Там было его одеяло и игрушки. Там были его детские книги и манекены и кукла Фрэнсис Лягушка.
И подгузники, и тренировочные штаны, и детские влажные салфетки, и крем для подгузников.
Там были все его самые сокровенные, самые драгоценные секреты, а также слова, выжженные на штукатурке над изголовьем кровати:
«Позвоните прокурору и скажите ему, чтобы он снял обвинения с Маркуса» .
Вместо того, чтобы убираться, Гарри все испарил . Он исчезбюро, и кровать, и тумбочки, и кресло у окна. Он даже бросил Эванеско на занавески. Он проведет ночь в доме Рона и Гермионы, а завтра купит другую квартиру настолько далеко от нынешней, насколько это будет разумно. Эта квартира, которая когда-то казалась единственным безопасным местом в мире, была безнадежно ограблена. Одну за другой он обошел все остальные комнаты и уничтожил все, что у него было. Когда он, наконец, вошел в камин и бросил летучий порох, его квартира выглядела так, будто в ней никто никогда не жил.
Июнь был занозой в заднице. Это было начало плей-офф по квиддичу, а это означало, что толпы хулиганов пьют пиво и насмехаются над его аврорами. Это был также первый настоящий проблеск лета. Все больше людей выходили на улицу позже и позже в ночь. В теплые месяцы года увеличилось количество сообщений о всех видах преступлений. Кроме того, Гарри пристально следил за владельцами подозрительно переполненного киоска с кебабами — подозрительного в том смысле, что он пробовал их шашлыки, и они определенно не оправдывали энтузиазма, который они, казалось, вызывали.
К очевидной досаде Сьюзен, Гарри все больше времени проводил в своем кабинете. Она любила это поле так же сильно, как и он, и не понимала внезапной страсти Гарри к бумажной работе. Но Гарри никогда не реагировал на чрезвычайные ситуации, когда был уставшим. А в эти дни он всегда был уставшим — уставшим до изнеможения.
Он переехал и купил новую мебель. Он даже купил новую одежду – старая всегда была грязной, сколько бы раз он ее ни стирал. Он купил новый телевизор, новую посуду и столовое серебро, новые кружки, кастрюли и сковородки — даже новый чайник. Его бритва была новой, его зубная щетка была новой, его полотенца были новыми. Он даже променял шторы на шторы и красные простыни Гриффиндора на клетчатую клетку. В то время как его прежний дом был уютным и полным комнат, его новая квартира представляла собой мансарду-студию с двумя закрытыми помещениями — ванной и спальней. Не было свободной комнаты. Он планировал никогда больше не принимать гостей, пока он жив. Он купил лампы, диваны, стулья, столы и конечно же новую кровать. . .
. . . единственные вещи, которые он не купил, были его собственные. . . частные вещи. Они стали ассоциироваться с мучительным стыдом и унижением – и с ощущением, что Малфой был прав, когда назвал его уродом. Гарри надоело быть уродом. Он может никогда не хотеть любовника, но это не делало его таким девиантным, как то, что он одевался и вел себя как ребенок. Это было за гранью.
Но сейчас он не мог заснуть. Единственное место, где он мог вздремнуть, был на комковатой кушетке в его кабинете между встречами, докладными записками и вызовами пожарных. Ночью он ходил по своей новой квартире, испуганный и выпотрошенный невыносимым одиночеством. Он даже думал о самоубийстве. Иногда он засыпал перед телевизором, но никогда не мог спать долго. Он жаждал комфорта, уютного и безопасного ощущения подгузника и вкуса теплого молока из бутылочки. Он скучал по своему одеялу, как будто это был дорогой друг, который неожиданно умер, и его зубы болели без игрушек для прорезывания зубов. Что еще хуже, он иногда мочил штаны. Он так долго носил подгузники, что иногда забывал, что не может просто помочиться всякий раз, когда чувствует позыв. До сих пор это происходило только наедине, но казалось лишь вопросом времени, когда это произойдет на глазах у людей. Он бы не смог этого вынести. Его запас сил был так же пуст, как и его сердце.
Но какими бы невыносимыми ни были все эти вещи, воспоминания были в тысячу раз хуже. Он засыпал, или слушал презентацию, или проводил засаду, как вдруг его отбрасывало обратно в раннее детство. Он чувствовал запах затхлости своего шкафа и чувствовал пауков в волосах. Он мог слышать щелчок замка, а это означало, что если ему придется пойти в ванную ночью, ему придется сжимать свою промежность до рассвета. Писать на тонкий матрас, на котором он спал, было невозможно. Он сделал это однажды, и его хлестали дядиным ремнем до крови. Он чувствовал вкус горького чая (молоко и сахар предназначались для Дадли) и запах любимой тетиной марки средства для мытья посуды. Он почувствовал боль в коленях после того, как весь день мыл кухонный пол.
Но он не мог вернуться к тому, как все было. Он был болен . . . и, что еще хуже, он был жалким и презренным. Он даже не позволял себе сосать палец. Отталкивающее заклинание, которое он наложил на свою руку, было достаточно сильным, чтобы заставить его губы кровоточить, если бы его большой палец приблизился ко рту. Он должен был измениться. Он должен был отпустить.
Однажды днем в последнюю неделю июня он услышал стук в дверь своего кабинета. Он вскочил с дивана и сделал глоток холодного чая, чтобы убрать хрип в голосе. Он спал дольше обычного.
«Входите», — сказал он, садясь за стол и открывая случайную папку.
Сьюзен вошла, глядя. . .
«Итак, партнер, — сказала она, — помнишь тот магазинчик кебабов?»
. . . озорной.
Несмотря на изнеможение, Гарри почувствовал, как любопытство трепещет в его мозгу, словно мотылек в ловушке. Он сел прямее. Возможно, бюст был именно тем, что ему было нужно.
«Ну, я сомневаюсь, что ты удивишься, когда услышишь, что владельцы не специализируются на гироскопах».
Гарри ухмыльнулся, заложив руки за голову и откинувшись на спинку стула.
— Вы привлекли мое внимание, — сказал он. «Расскажи мне больше».
Сьюзен ответила на его ухмылку, явно довольная его реакцией.
«Некий аврор услышал на улице, что если попросить фалафель, то можно найти не только молотый нут».
— А кто может быть этим сообразительным аврором?
Сьюзан перестала улыбаться, и ее лицо стало серьезным.
— Партнер Гарри Поттера, — ответила она. — Мерлин, Гарри, что с тобой? Никто не сможет прочесть твой кровавый почерк на всех этих файлах. Она указала на его стол. «Вы должны были испачкать руки кровью и потом, а не чернилами».
Гарри долго смотрел на нее, а затем кивнул. Она была права, и, возможно, ему нужна была хорошая драка, чтобы наконец выспаться.
"Верно. Итак, приступим к составлению плана. . ».
"Сделанный."
Гарри изогнул бровь.
«Рыбалка для моей работы, Кости?»
«Вы можете поспорить на свою задницу, я», — ответила она. — Не дай мне преуспеть, Гарри.
Он встал, снял халат, расстегнул и закатал рукава.
— Пойдем в конференц-зал, — сказал он. — Я хочу услышать об этом твоем надежном плане.
И это был надежный план. . . Ну, почти.
— Э-э, забыл о тролле, — сказала Сьюзен, когда он выскочил из ближайшего склада, а Гарри едва не наступил на него. "Прости за это."
Гарри был слишком занят попытками вывести тролля из строя, чтобы придумать подходящий ответ. Несмотря на то, что убить чертову тварь было намного проще, чем поймать ее, Гермиона никогда ему этого не простит.
« Конфундо !» — закричал Гарри, но это оказалось очень плохой идеей. Тролль начал неуклюже ходить по кругу, растерянно глядя в небо и почесывая задницу — а это означало, что Гарри и Сьюзен грозит еще большая опасность быть расплющенными, чем раньше.
“Флипендо !» — крикнул он как раз в самый последний момент. Еще секунда, и тролль бы свалился на них.
Сьюзан перекатилась под обломки, чтобы защитить себя, и Гарри присоединился к ней.
— Как ты думаешь, где ты? — выдохнула она. — Класс DADA для первокурсников?
Гарри рассмеялся. «Разве я не говорил тебе во время обучения DA, что ни одно заклинание или сглаз не бесполезны?»
В этот момент они почувствовали, как булава тролля разбивает тротуар рядом с ними.
«Напомни мне еще раз. . . Петрификус Тоталус ! . . . почему мы не можем просто AK эту чертову штуку?»
— Гермиона! — закричал Гарри, снова атакуя тролля, когда Окаменение Сьюзен отскочило от его толстой шкуры. «Если мы АК тролля, она АК нас!»
«Она должна мне выпить!» — крикнула Сьюзан в ответ. «Или три! Черт возьми, эта чертова тварь могла бы носить доспехи!»
Гарри рассмеялся, затаив дыхание. «Думаю, пора идти за мячами!»
Сьюзен начала так сильно смеяться, что чуть не выронила палочку.
"Ты шутишь!" — прохрипела она.
Гарри ухмыльнулся ей. «Не моргай, иначе пропустишь настоящего мастера в действии!»
Он направил свою палочку на массивную мошонку тролля и наложил жалящее проклятие, а затем последовал за ним проревел Эванеско .
— А теперь брось парализатор ему в нос! — крикнул он Сьюзан.
"Что?!" — крикнула Сьюзен. Гарри едва мог слышать ее из-за рычания и воя тролля.
«Потрясающий! В ноздрю!»
Сьюзан посмотрела на него так, словно он окончательно сошел с ума.
"Просто доверься мне!" — закричал Гарри. «У меня большой опыт работы с носовыми ходами троллей! На счет три мы сделаем это вместе. Один . . . Два . . . Три . . . Одурить !» Он повернулся к Сьюзан. «Теперь беги!»
Едва они успели уйти с пути падающего тролля, как волосы Гарри были опалены Круциатусом .
— Черт, — прошипел он. — Я думал, что мы их всех достали.
Сьюзан высунула голову из-за баррикады, которую они построили ранее.
— Это один из зельеваров, — прошипела она в ответ. «Должно быть, он такой же глупый, как выглядит, разбрасываясь вот так Непростительными. За нелегальные зелья можно получить пятнадцать лет. Попытка Круцио аврора принесет тебе пятьдесят.
«Да, ну, большинство обычных преступников не самые острые иглы в коробке. . . Серпенсорта !»
Гарри любил это проклятие больше, чем любое другое, но ему нечасто приходилось его использовать. Это было не совсем законно, хотя так мало людей могли его использовать, что правительство даже не удосужилось официально запретить его. Он смотрел, как красивая золотая змея появляется на кончике его палочки, как шелковая нить, выходящая из паука.
Просто выведи его из строя , сказал он ей на парселтанге. Он не настолько опасен, чтобы убивать .
«Черт возьми, этоблестяще , Гарри, — сказала Сьюзен тихим от благоговения голосом.
— Ну, никому не говори, что я его использовал. Меня могут уволить».
Сьюзан уставилась на него. — Как и я, — сказала она. "Ты идиот. Ничего, если я прикоснусь к нему?»
— Ее, — поправил ее Гарри. «Мои змеи всегда женского пола».
Сьюзан встала и медленно подошла к змее.
Друг ? — спросила змея Гарри.
Гарри улыбнулся, чувствуя, как теплая нежность к партнерше наполняет его грудь.
Да , ответил он. друг .
Они только что выпили свои пинты и тарелку чипсов, когда браслеты на их запястьях стали теплыми и сжались.
— Черт побери, — сказала Сьюзен. «Почему-то так всегда происходит, когда я заказываю чипсы. Думаю, пора перейти на луковые кольца».
Гарри выругался. Черт возьми, он был голоден! Он снял браслет и посмотрел на слова, появившиеся внутри.
Чрезвычайное происшествие! Одомашненный! Поместье Малфоев в Лондоне, 3-й этаж!
Гарри уставился на них. Его разум стал совершенно пустым и тихим, за исключением тихого голоса в отдаленных уголках его мыслей, кричащего НЕТ! Было ли это для себя или Малфоя, он не был до конца уверен.
— Черт, — вздохнула Сьюзан. — Опять Флинт и Малфой.
Гарри едва слышал ее из-за гула крови в ушах. Он не мог поднять голову, чтобы посмотреть на нее. Все, что он мог сделать, это смотреть на браслет, онемев и немой.
"Гарри?"
Но Гарри не мог ответить. Все, что он мог сделать, это качать головой снова и снова. Он был уверен, что Сьюзан никогда бы не подумала, что он может так расклеиться. Особенно над простым бытовым.
"Гарри?"
Он почувствовал, как она взяла его руку и сжала ее. Он сглотнул и попытался заговорить, но не смог. Сьюзен пододвинула к нему пинту лагера. Он немного выплеснулся через края, когда стекло зацепилось за липкую поверхность бара.
«Гейб!» она позвала. — Мокрой тряпкой, пожалуйста! Что за заведение у вас здесь?
— Заткнись, Кости, — дружелюбно сказал бармен. Он бросил ей барную тряпку, и она поймала ее.
— Пей, — многозначительно сказал он и кивнул на пинту Гарри. "Тогда говори."
— Нет времени, — прохрипел Гарри. Его горло было слишком першением для полных предложений.
— У нас есть пара минут. Ставерс ближе. Он доберется туда первым, а потом мы присоединимся к нему и зачистим, хорошо?
Он просто кивнул.
— Выпей, — сказала Сьюзан.
Дрожащей рукой он поднял стакан и сделал большой глоток. Это немного успокоило его.
— Не хочу видеть Малфоя, — пробормотал он.
— Что-то плохое случилось, пока он гостил у вас несколько недель назад?
Гарри сделал еще один глоток пива и кивнул.
— Не могу об этом говорить, — прошептал он. "Хорошо?"
Ее рука все еще была на его руке. Он перевернул его и сжал. Она вздохнула и соскользнула со стула. Она была такой сильной, что Гарри всегда удивлялся, когда вспоминал, какой она крошечной.
— Ублюдок, — пробормотала она. — Я знал, что тебе не следовало брать его с собой домой. Это как согреть замерзшую змею под свитером. Как только она оттает, она укусит тебя».
Гарри фыркнул.
— Мы можем воспользоваться твоим камином, Гейб? он спросил. Гейб ответил, наказав его за то, что он думал, что ему даже нужно было спросить.
Гарри повернулся к Сьюзен. «Мы спустимся в вестибюль, а оттуда будем играть на слух».
— Нет проблем, босс, — сказала она с притворным американским акцентом, снова деловая. Он благодарно улыбнулся ей, когда они подошли к камину в таверне «Черная крупа».
В вестибюле дома Малфоя все было так же, как и в Вальпургиеву ночь. Жильцы быстро ходили к лифтам и обратно с опущенными головами, перешептываясь друг с другом. «Разговоры о постыдных, не очень секретных секретах, Малфой », — недобро подумал Гарри. Он почувствовал, как его браслет снова нагрелся — в прошлый раз он был теплым, а теперь обжигал.
«Ой!» — закричала Сьюзен. «Кровавые посохи!»
— Очевидно, мы ему очень нужны, — сказал Гарри. Он сделал глубокий вдох, а затем еще один. Он был полон решимости не допустить, чтобы то, что произошло между ним и Малфоем, повлияло на его работу.
— Опять черный ход? — спросила Сьюзен, и Гарри кивнул. Они бросились вперед с палочками наготове, делая два шага за раз.
Стейверс уже сорвал дверь с петель, так что Гарри не стал тратить время на стук и предупреждение Флинта об их присутствии. Очевидно, что Ставерс уже имел такую привилегию.
— Дай мне его, — прошипела Сьюзан и оттолкнула Гарри в сторону. Он не знал, говорила она о Флинте или Малфое. Он как раз собирался схватить ее за руку, когда услышал мужской голос, выкрикивающий Stupefy ! и тело тяжело падает на пол.
Сьюзен была ошеломлена! Гарри пришлось сдерживать себя, чтобы не броситься спасать ее. Это был один из первых уроков аврора: как бы вы ни хотели спасти своего напарника, жертва зависит от вашего выживания. Авроры ожидают смерти. Жертвы - нет - и не должны. Сначала жертвы, потом павшие товарищи. Это был основной протокол аврора. Тем не менее, было трудно подавить свои инстинкты, когда выбор обычно стоял между надежным другом и незнакомцем.
Так что осторожность явно была в порядке вещей. В квартире не было ничего, кроме тишины. Никакого кричащего контрзаклинания от Ставерса. Оба его опытных аврора подверглись нападению и были выведены из строя. Очевидно, ситуация требовала большей осторожности, чем он ожидал, с таким троллем, как Маркус Флинт.
И тут Гарри услышал голос Флинта.
«Черт возьми, это корова Кости. Я думал, она напарница Поттера? Как жалко. Поттер позволил ей войти первой, чтобы принять удар.
Раздался шум, похожий на то, что кто-то пытается говорить через кляп.
Гарри услышал, как Флинт наложил жестокое жалящее проклятие.
Чертов придурок. Боже, как Гарри ненавидел его. Заставить прокурора закрыть дело против него было самым постыдным поступком, который он совершил с тех пор, как стал аврором, а может быть, и когда-либо.
Гарри глубоко вздохнул и заставил дрожь в конечностях прекратиться. Он выдохнул успокаивающе и сделал еще один, на этот раз со Ступефи на языке. Пусть будет, что будет. Флинт напал на своих авроров. Он не собирался видеть Азкабан снаружи, пока ему не понадобились слуховые чары, а его член не превратился в сморщенную фигу.
Гарри ворвался в дверь, готовый упасть и перекатиться, одновременно сотворив связывающее заклинание, но его тут же окутал черный ослепляющий туман.
Перуанский порошок мгновенной темноты.
« Экспеллиармус!” — закричал Флинт, и, к его смущению, палочка Гарри выпала из его руки. Обезоруженный, он поднял кулаки в боксерской стойке. Он услышал хрипящий звук, перешедший в злобный хохот.
— Я, блядь , разоружил тебя твоим собственным заклинанием, Поттер! Ты жалок даже без подгузников!»
Гарри пошатнулся, как будто его ударили по лицу. Так Малфой сказал Флинту. Внезапно он был благодарен за Порошок Тьмы. Он был уверен, что на его лице отразилось огорчение, которое он испытал при словах Флинта.
Но потом он собрался с мыслями. Флинт не был Волдемортом. Он даже не был одним из самых медленных и глупых Пожирателей Смерти. Он был чертовым бухгалтером Гринготтса. Самым большим упражнением, которое он, вероятно, получил, было избиение своего столь же жалкого бойфренда.
— Флинт, — сказал он со спокойствием, которое его удивило. — Вы уже видите длинное предложение. Не добавляй к этому нападок на меня.
"Почему?" — усмехнулся Флинт. — Я не боюсь тебя, Поттер. У нас с Драко достаточно информации о тебе, чтобы завладеть твоей задницей , не так ли, Драко?
Послышались еще приглушенные звуки, а затем сильная пощечина.
— Заткнись, — прошипел Флинт. — Вы даже не оказались бы в затруднительном положении, в котором оказались, если бы не попытались связаться с ним. Ты такой глупый дурак, Драко. Глупая жалкая маленькая шлюха. Твоя дряблая жопа больше не стоит всех хлопот. Хотите быть свободным? Слишком плохо. Этот кляп будет продолжаться до тех пор, пока я не захочу, чтобы ты снова отсосал мне».
Гарри не мог сдержаться, когда его горло было полно рвоты. Вся ситуация была такой отвратительной. Как он позволил себе увлечься этим?
— Мы делаем тебя больным, Поттер? — сказал Флинт. «Теперь есть ирония, если я когда-либо слышал это. Драко сказал мне, что ты чертов извращенец. Пить из бутылочки, как младенец? Когда Драко сказал мне, это было так, как будто Бог вручил мне мой собственный сон поллюций. Манекены? Крем под подгузник? Игрушки? Мерлин, Поттер!
Пока Флинт болтал, Гарри перестал двигаться и дышать, что на самом деле оказалось хорошо, потому что Флинт начал нервничать.
«Поттер? Где ты, черт возьми? Выходи и дерись как мужчина, больной ублюдок!
Гарри наложил на себя бессловесное заглушающее заклинание и медленно пошел в направлении Флинта, осторожно избегая размахивающих рук Флинта, когда тот лихорадочно хлопал и бил лапами окружавшую его тьму. Когда Гарри, наконец, ударил его, он подкрался достаточно близко, чтобы почувствовать запах пропитанного виски дыхания Флинта. Это был сокрушительный удар.
Флинт выкрикнул ругательство и отшатнулся. Гарри был рядом с ним за долю секунды, но слишком многие его удары не удавались в темноте. Он наложил сложное рассеивающее тьму заклинание, но мгновенного отвлечения было достаточно, чтобы Флинт поразил его заклинанием обвалки. Гарри делал все возможное, чтобы бороться с ним, но Флинт бросил его с близкого расстояния. Гарри рухнул на спину, не в силах пошевелить ни одним мускулом.
Когда темнота рассеялась, он сделал все возможное, чтобы как можно быстрее рассмотреть каждую деталь вокруг себя. Он увидел Сьюзан и Ставерс, лежащих на полу в изумлении. Позади них Малфой был привязан к стулу с кляпом во рту. Если бы не светлые волосы, Гарри не узнал бы его. Его лицо было избито до полусмерти.
Лицо Флинта выглядело не намного лучше из-за кулаков Гарри, но, в отличие от Малфоя, Флинт смог исцелить себя. Он сел за стол рядом с Малфоем и вызвал бутылку виски, осматривая окружающие его разрушения с мрачным веселым выражением лица.
«Я думаю, что это вполне может быть лучший день в моей жизни», — сказал он. Он направил свою палочку на Малфоя и изгнал кляп.
— Говори, мое прекрасное сокровище, — сказал он. — Что еще ты нашла в квартире Поттера, пока ты позволяла ему трахать себя, пока я гнила в камере, потому что лизающие задницу авроры Поттера продолжали поднимать мой залог каждый раз, когда кто-то пытался его заплатить?
На Малфое не было ничего, кроме штанов, и его вздымающаяся грудь была скользкой от крови и пота. Когда он не ответил сразу, Флинт протянул руку и скрутил один из его сосков, пока Малфой не закричал.
"Он . . . он написал в подгузники, — прошептал он.
Флинт издал звук, словно только что сделал глоток лучшего в мире вина.
— Драко, — сказал он с любовью. «Ты делаешь меня счастливее, чем когда-либо был любой мужчина. Скажи мне больше, и на этот раз я воспользуюсь смазкой. . . ну, только после того, как я трахну Поттера, конечно.
Гарри не паниковал. Он знал, что, если его прижать к стене, он может убить без слов, и он убьет Флинта, если Флинт прикоснется к нему. Но Малфой понятия не имел, на что способен Гарри, и запаниковал.
"Не!" воскликнул он. — Пожалуйста, Маркус! Отпусти его! Скажи ему, что если он не уйдет, ты представишь его прессе. . ».
— Драко, Драко, Драко, — отругал его Флинт приторно-сладким голосом. «Ты очень глупый. Почему вы продолжаете делать это с нами? Почему ты заставляешь меня наказывать тебя?»
Он встал, и Гарри с ужасом наблюдал, как Флинт использовал свою палочку, чтобы превратить одну сторону рта Малфоя в кривую маниакальную ухмылку.
— Ой, — сказал Флинт. «Вот оно . Милая улыбка моего милого мальчика. Теперь подготовь меня к нашему Спасителю».
Гарри никогда ничего не стирал из своей памяти. Это было обещание, которое он дал самому себе. Если бы он мог столкнуться с ситуацией и выжить в ней, он бы не стал ее стирать. Не только потому, что он верил, что то, что не убивает тебя, делает тебя сильнее, но и потому, что он знал, что ему нужно свидетельствовать и помнить о зверствах, совершенных людьми друг против друга. Однажды он сказал Гермионе, что убийство Волдеморта не было причиной, по которой ему разрешили жить. Причина, по его словам, заключалась в том, что у него была большая цель. Ему разрешили жить – дважды! – потому что Бог хотел, чтобы он был свидетелем – был немигающими глазами и непоколебимой душой, которая однажды передаст все, чему он научился, тем, кто пришел ему на смену, чтобы однажды – однажды– все бы просто прекратилось. В глубине души он верил, что его мать получила такое же задание и именно поэтому ее тянуло к Северусу. Гарри был уверен, что Северус жил с таким же обязательством — и умер, выполняя его.
Неважно, сколько он знал, позже он захочет.
К ужасу Гарри, Малфой не закричал, не укусил и даже не протестовал. Он просто принял варварское обращение с Флинтом как должное. Но когда Флинт отстранился и посмотрел на Гарри, Малфой начал сопротивляться.
— Маркус, ради бога! — воскликнул он, несмотря на агонию, которую должны были повлечь за собой его слова.
Флинт повернулся к нему с уродливой ухмылкой.
— Не пытайся защитить своего любовника, Драко. Никто не трахает моего парня и не выживает. Особенно, если он урод в подгузниках!»
Гарри смотрел, как Малфой пытается вырваться из своих оков, и боролся изо всех сил, чтобы безмолвно сказать ему остановиться, притвориться побежденным телом и душой, даже если это не так. Гарри мог позаботиться о себе. Малфой не мог. Это было так просто.
Малфой закричал, когда Флинт повернулся и разрезал рубашку Гарри режущим заклинанием. Неудивительно, что он был в этом дерьмом, поэтому неглубоко порезал грудь Гарри. Малфой увидел кровь и снова закричал.
"Не! Маркус! Пожалуйста!"
Флинт обернулся и посмотрел на него.
«Почему ты так волнуешься, цветок? Поттер твой любовник? Тебе нравится, когда он трется о тебя через подгузник, пока сосет свою соску? Тебя это возбудило, котенок?
Он направил палочку на Малфоя, который вздрогнул, но не отвел взгляда от лица Флинта.
— Мне не все равно, — горячо прошептал Малфой. — Меня это волнует, потому что я не хочу, чтобы ты попал в Азкабан. Я не могу жить без тебя, Маркус. Пожалуйста, не оставляй меня. Отпусти Поттера, отпусти их всех. У нас достаточно информации о Поттере, чтобы обезопасить вас. Маркус, пожалуйста ! Ты вся моя жизнь, весь мой мир! Я умоляю тебя — ради тебя. Ради нас !»
Малфой не выдержал и начал рыдать. Гарри недоверчиво наблюдал, как жестокость на лице Флинта растворяется в ноющей умоляющей нежности.
— Это обо мне, — мягко сказал он. «Дело не в нем. О, Драко! Почему ты так не сказал?
Если бы он не был сделан из резины, Гарри был уверен, что у него бы глаза на лоб вылезли. Флинт опустился на колени перед Малфоем и буквально – буквально! – поцеловал ноги Малфоя.
— Детка, — сказал Флинт, горестно всхлипывая. «Почему ты заставляешь меня делать тебе больно? Ты для меня все . Я бы убил себя, если бы ты когда-нибудь бросил меня. Мой дорогой прекрасный драгоценный ангел».
Флинт дрожал, когда наконец взглянул Малфою в лицо.
— Как ты сможешь простить меня, Драко?
Флинт кончиком палочки нежно коснулся оков Малфоя, и они исчезли. Как только его руки были свободны, Малфой протянул руку и обхватил лицо Флинта ладонями.
— Я полюбил тебя с нашего первого поцелуя, — прошептал он.
— Я знаю, — всхлипнул Флинт. — Я знаю, Драко. Я тоже влюбился в тебя. Я никогда не переставал падать».
Гарри увидел, как слезы смешались с кровью на щеках Малфоя.
— Все, чего я когда-либо хотел, — это доставить тебе удовольствие, сделать тебя счастливой, — сказал он.
«Ты сделал меня счастливым!» — резко сказал Флинт. «Ты сделал меня самым счастливым человеком на земле!»
«Но все, что я делал, это терпел неудачу снова и снова».
— Нет, ты не слышал, моя милая. Вы не потерпели неудачу. Это я подвел тебя. Посмотри на себя! Кто, как не больной невменяемый психопат, мог сделать такое с одним из небесных ангелов? Драко, любовь моя, вся моя жизнь , я никогда больше не причиню тебе боль!»
— Но ты уже говорил это раньше. . ».
Флинт жалобно всхлипнул.
"Я знаю. Я знаю, что у меня есть, мой ягненок. Но я не буду делать это снова. Я убью себя, прежде чем прикоснусь к тебе без той нежности, которую ты заслуживаешь. Я скотина! Ад будет слишком хорош для меня, когда я умру.
Малфой наклонился вперед и запечатлел долгий поцелуй в лоб Флинта.
Гарри хотелось чертовски вырвать. Малфой думал, что он, Гарри, болен! Гарри мог бегать голышом по улице в набитых дерьмом подгузниках, и все равно не мог сравниться с болезнью Малфоя. Гарри сделал настолько глубокий вдох, насколько был в состоянии выдержать заклинание, на которое он был наложен. Что-то надломилось в его душе. Что-то, что крепко связало его колючей проволокой. Он не был болен и невменяем. В отличие от столь многих людей в этом мире, он пытался стать цельным, даже если это означало выход за узкие рамки приемлемости общества. Его . . . практика еще никому не навредила. Они принесли ему только счастье, покой и утешение – все это он, черт возьми, заслужил после того, через что прошел и чем пожертвовал. В конце концов, он не только спас волшебный мир, но и магглов.его ! Благодаря ему Дадли и его товарищи купили и управляли процветающим пабом ! Он отдал все – свое детство, свою юность, даже свою жизнь. Что с того, что он хотел бутылку теплого молока, прежде чем заснуть с соской и одеялом, подвернутым под щеку? Что с того, что он хотел растереться до сладкого состояния невинного удовольствия о подгузник? Так что, черт возьми?
— Детка, — пробормотал Флинт, откидывая голову назад, чтобы посмотреть Драко в глаза. Драко все еще держал лицо в ладонях. «Никто никогда не будет любить тебя так, как я. . ».
— Хорошо, — холодно сказал Малфой. — Потому что я не позволю им.
Ловким движением он сломал Флинту шею, словно это была всего лишь сухая ветка.
Гарри ошеломленно наблюдал, как Флинт упал навзничь, замертво еще не успев коснуться пола. Малфой не двигался. Он просто сидел, истекая кровью, и смотрел на тело Флинта. Гарри и раньше видел людей в шоке. Малфой был в шоке.
Гарри обратил свое сознание внутрь себя, ища ту крошечную искру, которую он узнал из жестокого опыта, и была его храбрость. Он бы закрыл глаза, если бы мог, но в этом не было необходимости. Его кровь окружала искру и питала ее.
Ты любим, Гарри. Значит, так любил. Мама любит тебя. Папа любит тебя. Будь в безопасности, Гарри. Будь сильным .
Гарри сглотнул, когда слезы навернулись на его глаза.
Ты так любим, Гарри. Значит, так любил. . . .
Внезапно заклинание, парализовавшее его, растворилось в воздухе, как облако дыма. Гарри задохнулся и свернулся калачиком, кашляя и хрипя.
« Акцио , палочка Гарри!» — воскликнул он и поднял руку как раз вовремя, чтобы его палочка со слышимым шлепком ударила его по ладони.
Он с трудом поднялся на ноги и направил его прямо на Малфоя.
Малфой опустил голову, когда убил Флинта. Он медленно поднял его и посмотрел в глаза Гарри.
— Давай, — глухо сказал он. "Я заслужил это. Просто пообещай мне, что сделаешь мне больно.
— Я не хочу причинять тебе боль, — ровно сказал Гарри. — Более того, мне не нужно причинять тебе боль. Я не Флинт.
Глаза Малфоя были мертвы. Невозможно было представить, что они когда-нибудь снова покажут жизнь.
— Вы собираетесь арестовать меня? он спросил. — Я не собираюсь молить о пощаде для себя — но, пожалуйста, Поттер, подумай о моей матери. Это убьет ее. Я бы предпочел, чтобы вы выбрали Авада Кедавру . По крайней мере, так ей нужно оплакивать только один раз, а не каждый раз, когда она приходит навестить меня в Азкабане».
Гарри не сильно удивился, обнаружив, что его слова не утешили Малфоя.
— Я причинил тебе ужасную ошибку, — безжизненно сказал Малфой. — Ты пытался мне помочь, а я предал тебя.
Гарри пожал плечами. — Да, — сказал он. "Ты сделал. Экспекто Патронум !»
— Пожалуйста, — взмолился Малфой. «Не зовите Целителей!»
— Слишком поздно, — ответил Гарри. — Но даже так, почему бы и нет?
Малфой снова склонил голову.
«Я не заслуживаю исцеления, — сказал он. «Я заслуживаю носить эти шрамы всю жизнь».
Гарри закатил глаза. — Заткнись, Малфой, — сказал он. — Мученичество тебе не идет. Флинт мертв. В моих глазах ты сделал это, чтобы защитить меня.
Малфой взглянул на него, и впервые в его глазах появился признак жизни.
— Ты действительно в это веришь? он спросил. — Или это ты из жалости решил написать в своих записях?
На самом деле Гарри не обдумывал точных причин своего решения не арестовывать Малфоя, но когда он подумал об этом… . .
— Да, — сказал он. — Я думаю, что в своей жалкой манере ты пытался мне помочь.
Малфой закусил губу и кивнул.
Гарри направил свою палочку на Сьюзан и применил Rennervate . Затем он сделал то же самое со Ставерсом. Они пришли в себя, как будто оба проснулись после ночного ползания по пабам.
— Угу, — сказала Сьюзен.
— Блаа, — сказал Ставерс. «Я ненавижу оглушающие заклинания. Где, черт возьми, я?»
«Малфой-Мэнор в Лондоне — роскошные многоквартирные дома для разборчивых горожан», — ответил Гарри.
— Другими словами, ад, — сказала Сьюзен, потирая лоб.
— Что-то в этом роде, — с ухмылкой ответил Гарри.
Сьюзан взглянула на мертвое тело Флинта.
— Кто имел честь?
Гарри кивнул Малфою.
Сьюзан взглянула на Малфоя, а затем снова повернулась к Гарри, изогнув бровь.
«Чушь».
Гарри поднял руки, демонстрируя невинность.
— Клянусь, — сказал он. «Не считая пары хороших сильных ударов, я не коснулся броска. Это все Малфой.
Он посмотрел на Малфоя, но Малфой не улыбался. Пришло время Гарри превратить это обратно в официальное место преступления.
— Хорошо, — бодро сказал он. — Сьюзен, ты узнаешь, какие детективы дежурят, и позовешь их сюда. Ставерс, свяжись с коронером и заполни документы. . ».
Ставерс хмуро посмотрел на него. "Оформление документации? Ты должно быть шутишь. Что ты собираешься делать, Гарри?
Гарри ухмыльнулся широкой счастливой улыбкой.
— Едем домой, — сказал он. — Спокойной ночи, ребята.
Но Гарри не пошел прямо домой. Было слишком поздно идти в Mothercare, но он мог купить почти все, что хотел, в круглосуточном продуктовом магазине. Счастливо насвистывая, он толкал свою тележку вверх и вниз по островам, наполняя ее подгузниками, пустышками и бутылками, а также молоком, пирожными Яффо, Weetabix, сырными и луковыми хула-хупами и бутылкой апельсиновой тыквы.
Жизнь была хороша.
"Двойняшки?" — спросила дама на кассе.
Гарри ухмыльнулся ей.
— Даже лучше, — сказал он. «Тройняшки».
Она улыбнулась ему.
«Женщине повезло, что ты рядом», — сказала она.
— Ура, — любезно ответил Гарри, собирая свои сумки и направляясь в ближайшее укромное место, чтобы аппарировать домой.
Прошли месяцы. Весна стала летом, а лето стало осенью. Флинт был похоронен, когда Гарри увещевал Пророка , что они должны оставить свое освещение в некрологе. Он получил благодарственную записку от Малфоя за его усилия. Он прочитал его, а затем Инсендио отредактировал , даже не подумав об ответе. Он был счастлив. Он начал навещать друзей чаще, чем в предыдущие годы. Он даже пару раз приглашал Гермиону и Рона на ужин. На работе авроры перестали ворчать о том и сем и, казалось, восприняли новую политику Гарри с минимальным бюрократическим огорчением. В конце концов он присоединился к клубу квиддича выходного дня, который изводил его годами, и начал засыпать субботними вечерами, даже не допив свою бутылку.
Он также принял тот факт, что, несмотря ни на что, ему всегда будет любопытно узнать о Малфое. Все, что ему нужно было сделать, это убедить министра, что Малфой мог украсть волшебную овцу, и ему дали разрешение следить за каждым шагом Малфоя.
Сначала Малфой вообще не двигался. Он пробыл в больнице Св. Мунго несколько недель — дольше, чем заживали его физические травмы, так что Гарри предположил, что он остался для психологического исцеления. После освобождения он продал свою квартиру, которая вернулась в его собственность после смерти Флинта, и переехал в дом своих родителей в Уилтшире. Он взял отпуск в Министерстве, но вернулся в конце лета. Это был лишь вопрос времени, когда они окажутся в одном и том же месте в одно и то же время.
Был конец сентября, когда Гарри вошел в лифт и оказался лицом к лицу с Драко Малфоем.
Прошли буквально месяцы с тех пор, как Гарри осознавал тренировочные подгузники, которые носил на работе каждый день, но как только он увидел Малфоя, то почувствовал стягивание резинки вокруг его бедер и мягкую плотную прокладку между ног. Он знал, что краснеет, и быстро отвернулся.
— Малфой, — сказал он, глядя на ворота.
— Поттер, — ответил Малфой.
Наступила тишина. Гарри никогда не понимал, сколько времени ушло на то, чтобы добраться от вестибюля до его чертова этажа.
«Листва в этом году прекрасна».
"Довольно."
«Розы простояли дольше, чем обычно».
— Что у них есть.
Наконец – наконец – лифт остановился на четвертом этаже.
— Рад тебя видеть, Поттер, — сказал Малфой, когда ворота открылись. Гарри обернулся, чтобы посмотреть на него.
— Я рад, что ты в порядке, — сказал он. — Но я больше никогда не хочу тебя видеть или разговаривать с тобой, если смогу.
Малфой вздрогнул, но Гарри отвернулся и вышел из лифта.
Он не оглянулся.
— Хорошо, — сказал Гарри, громко хлопая в ладоши, пока шум в комнате не стих. «Мы все знаем, что сегодня вечером. . ».
Его слова были встречены хором стонов.
"Верно. Вальпургиева ночь».
— Я приготовлю камеры для содержания под стражей, — сказал Партридж.
— Я прослежу, чтобы в бронированных автомобилях меняли масло, — сказал Монтроуз.
— Я займусь прессой, — сказал Блотсмадж.
— Я разберусь с Обливиаторами, — сказал Карлайл.
— Я разберусь с маггловской полицией, — сказал Смит-Блитеринг-Томпкинс.
— Замечательно, — сказал Гарри. «Теперь партнер каждого присутствует? Посохи?
— Бродхерст здесь, сэр!
Хвала Господу. Это означало, что в ту ночь у него и Сьюзен не будет прислуги. Гарри умер бы счастливым человеком, если бы ему никогда не пришлось реагировать на еще одну домашнюю чрезвычайную ситуацию.
Он просмотрел остальную часть своего списка, чтобы убедиться, что все на месте и готовы к предстоящей долгой ночи.
«Почему министр не может объявить комендантский час в эти кровавые праздники?» – возмутилась Сьюзан. Было холодно и мокро, но это не помешало всем беркам выйти поиграть.
«Можете себе представить, сколько хлопот это создаст?» Гарри ответил. — Я приму все как есть, спасибо.
"Мерлин! Я отмораживаю свои сиськи!» — воскликнула Сьюзен. Она потянулась к своей мантии и вытащила серебряную фляжку. Гарри неодобрительно посмотрел на нее.
— Ах, да ладно, Гарри, — умоляла она. — Ты же знаешь, что я не делаю этого ни в какие другие ночи в году.
Она сделала глоток и протянула фляжку Гарри.
— Тебе понравится, — сказала она. — То есть виски высшего качества.
Гарри помолчал, но потом подумал: «Черт возьми, почему бы и нет?» Он сделал долгий глубокий глоток.
— Ого, вот, — сказала Сьюзен. — Оставьте немного для солдат, капитан.
Гарри закатил глаза и вернул ей фляжку.
«Я ничего не могу поделать, если ты пьешь, как чертова Динь-Динь».
Сьюзан нахмурилась. — Тинкер кто?
Гарри подавил головокружительный смех. Тинкер Белл была персонажем одной из его любимых детских маггловских книг.
— Она фея, — сказал он. — А это значит, что она очень, очень маленькая. Он продемонстрировал это большим и указательным пальцами, и Сьюзен ударила его по руке.
— Ой, — сказал он. "Это больно. Ты должен мне еще раз отведать лучшего вина Морей.
Сьюзан ласково покачала головой и протянула ему фляжку. Он сделал еще один долгий глоток.
«Что происходит, когда здесь пусто?» он сказал. «Должны ли мы попросить одного из этих придурков сделать глоток того, что они, черт возьми, пьют?»
Сьюзен поморщилась. "Конечно нет. Это самозаполняющаяся фляга, Поттер. Разве ты не говорил, что учился в Хогвартсе?
— Мы, гриффиндорцы, были слишком благородны, чтобы обладать такими вещами, — высокомерно сказал он.
«Я была в Хаффлпаффе», — прямо ответила Сьюзен, как будто это был козырь. . . что это было.
— Хаффлпаффцы — моча? — спросил Гарри. "Черт. Если бы только мы с Роном знали.
Сьюзан усмехнулась и снова протянула ему фляжку. Гарри запрокинул голову и опустошил ее, но, передавая ее Сьюзен, увидел фигуру, стоящую прямо на их пути. Фигура в темном плаще со светлыми волосами.